Олимпиец
Сергей любил смотреть на ночной город с балкона. Казалось, небо прижалось к крышам, а огоньки в окнах — это души умерших, ангелы или кто-то ещё, кто смотрит на мир сверху.
По улицам извивались вереницы машин, светофоры подмигивали в такт невидимой музыке. Иногда к этому добавлялся барабанный стук дождя и гудки клаксонов.
В такие моменты Сергей чувствовал, будто просто присел отдохнуть, а потом встанет и пойдёт дальше — за компьютер, например. Но это лишь иллюзия. Во сне он бегал, катался на лыжах, хотя не чувствовал земли под ногами. А просыпался — и снова вспоминал это головокружительное чувство движения.
Он достал из кармана спортивных штанов пачку сигарет. Теперь курить можно. Можно всё, что было запрещено раньше. Сергей затянулся, вдыхая дым, чувствуя, как никотин проникает в кровь. Выдохнул, прищурившись — что-то теряешь, что-то находишь.
Окурок он швырнул в окно, закурил ещё. Огни города потускнели, будто кто-то выкрутил половину лампочек. Только светофоры мигали упрямо, как метроном.
Где-то за одним из этих окон танцует его Светлана. «И пусть. Если у меня жизнь с ограничениями, это не значит, что она должна себя в чём-то ущемлять из солидарности. Хотя на её месте могла быть сейчас и я», — подумал он.
Однажды они возвращались с дачи, где его родители жили с мая по октябрь.
— Дай мне порулить, а? Дорога пустая, — канючила Светлана, как ребёнок.
Сергей нехотя пересел на пассажирское сиденье. Сначала всё было спокойно. Но потом она вдруг вдавила педаль в пол.
— Ты что творишь, чёрт возьми?! — закричал он.
Но Светлана, то ли дурачась, то ли испытывая судьбу, резко вывернула на встречку.
— Останови машину, немедленно!
Сергей увидел мчащийся навстречу «уаз» и в последний момент дёрнул руль вправо. Они чудом избежали лобового столкновения. Светлана заглушила двигатель на обочине и расплакалась.
— Ты нас чуть не убила, понимаешь? Что с тобой? — Больше он не разрешал ей садиться за руль.
Тогда аварию спровоцировала она. Они выжили чудом. А вдруг и ту драку затеяли из-за неё? До сегодняшнего вечера ему такая мысль даже в голову не приходила. Полиция уверяла, что нападение подстроил кто-то из соперников, чтобы не пустить его на отборочные. Всех это устроило, но виновных так и не нашли.
Очередная сигарета обожгла пальцы. Сергей не заметил, как докурил её. Почему он сейчас связал эти два события? Потому что Светлана ушла к тому американцу? Раньше он не ревновал. Но теперь всё иначе. Она могла идти куда угодно, а он — нет.
Мысли лезли в голову, как тараканы. «Так и с ума сойти недолго. Сначала разговариваешь сам с собой, потом слышишь голоса… Сам же отпустил её. На кой чёрт теперь копаться в прошлом?»
Сергей вздрогнул от холода. Вид с балкона больше не радовал. Он заехал на кухню, включил чайник. Стаканы стояли на сушилке — не достать.
— Сто раз просил оставлять хоть один на столе. Словно назло… — проворчал он.
В комнате он взял чашку из серванта. Рядом стояла полупустая бутылка коньяка — оставил бывший товарищ по команде, когда заходил пару месяцев назад. Может, выпить?
На часах — половина девятого, а казалось, уже глубокая ночь. Время будто застыло вместе с ним. Он налил коньяк в чашку, подумал и долил ещё. Тепло разлилось по верхней половине тела. С чаем он подкатил к столу, открыл ноутбук. На чём остановился?
Писать он начал ещё в больнице. Психолог посоветовал. Это хоть как-то отвлекало от боли. Чем ещё ему было заниматься, кроме как жалеть себя? Даже тренером он не смог бы стать.
Учительница литературы всегда хвалила его сочинения, советовала идти в журналистику. Но он уже тогда подавал надежды в спорте.
Написав несколько рассказов, он позвонил ей — пусть прочитает, скажет мнение. Она нашла пару ошибок, но в целом похвалила.
— Всегда знала, что у тебя талант. Пиши книгу, помогу.
Они стали работать вместе. Он присылал отрывки, она правила. На экране его жизнь казалась ярче, интереснее, чем в реальности. По её совету он изменил имена, добавил вымышленных событий, разбавил спорт романтикой и драмой, чтобы не получилось скучной биографии.
Сергей начал печатать:
*Дмитрий был уверен в победе. Он чувствовал подъём — весь мир у его ног. Рядом — Марина, его любовь и талисман. Он вдруг понял: хочет, чтобы она ждала его дома, встречала с тренировок. Через неделю — отборочные. Он должен выиграть. На пьедестале объявит: «Эта победа — для Марины». И тут же сделает предложение. Пусть все видят…*
Сергей задумался. Стоит ли выставлять душу напоказ? Но он писал не для читателей, а для Светланы. Посвятит книгу ей — раз уж не смог подарить олимпийское золото.
На следующий день он шёл домой после тренировки. Снег хрустел под ногами, мышцы приятно ныли. До Олимпиады — считаные недели.
Из темноты вышли трое. Шапки надвинуты, воротники подняты.
— Куда спешишь, дружок? — раздался голос сзади. Дмитрий обернулся — ещё двое.
— Я вам не дружок. — Он напрягся, как перед стартом.
Один достал нож. Дмитрий выбил его ударом ноги — сработала внезапность. Но остальные набросились, повалили на землю. Он едва прикрывал голову от ударов. Вдруг всё стихло. Он попытался встать — что-то тяжёлое ударило по спине. Боль пронзила позвоночник. Сознание уплыло…
Позже нашли ржавую трубу. Очнулся он уже после операции. Ног не чувствовал. Врачи не говорили прямо, но ясно было: ходить он вряд ли сможет. Марина приходила каждый день. Её жалость добивала. Он кричал, что не любит её, гнал прочь. Она плакала, но возвращалась. В итоге он сдался. Их расписали прямо в больнице…
Сергей откинулся в кресле, руки бессильно упали на колени. Пока писал, занов»Он закрыл ноутбук, глубоко вздохнул и вдруг услышал, как за его спиной тихо скрипнула дверь…»
