— Опять бездельничаешь! Лучше бы матери помог! Я как загнанная лошадь!
— Я всё сделал, — буркнул Ваня, даже не поднимая глаз от телефона.
— Что значит «всё»? Тарелку помыл? Ну спасибо! Хоть бы спросил, чем ещё помочь! Убери эту штуковину, сколько можно!
Елена Петровна зашла домой и окликнула сына — он должен был уже вернуться из школы. В ответ — тишина. Заглянув в его комнату, она увидела, что Ваня снова в наушниках.
— Совсем обалдел? Утром проснулся — телефон, ночью засыпаешь — телефон! Я тебя предупреждаю: отберу и до осени не увидишь! — крикнула она с порога.
— Ну что ты опять завелась? Вечно пристаёшь! Могла бы и не мешать!
— Ах, так? — Елена Петровна рванулась к нему, пытаясь выхватить смартфон.
— Мам, я не бездельничаю! Тебе всегда не так: то мало, то не так. А когда помогаю, не замечаешь! — Ваня спрятал телефон за спину и отпихнул её руку.
— Твоя помощь как мёртвому припарка! Я с двух работ валюсь, деньги в дом тащу, а ты в эти игрушки свои уткнулся!
— Да что ты ко мне пристала? Вечно деньгами тыкаешь, будто я виноват во всём!
— Потому что деньги на деревьях не растут, сынок! — язвительно бросила Елена Петровна. — Тебе-то хорошо: поел, поспал, в телефоне ковыряешься. Ни забот, ни хлопот!
Она резко развернулась и вышла, хлопнув дверью.
Полгода назад отец семьи исчез, и вскоре начались звонки коллекторов. Угрожали, что если долг не выплачивать, квартиру отберут. Как выяснилось, Дмитрий просадил всё в игровых автоматах на другом конце города. За считаные месяцы примерный семьянин превратился в завсегдатая ломбардов, таская из дома ценности. А потом просто исчез, оставив записку: «Простите, не ищите». Елена Петровна решила разобраться сама — устроилась на вторую работу, лишь бы удержать жильё.
— Галя, он меня бесит с этим телефоном! Прямо как его отец, ей-богу! — жаловалась Елена Петровна подруге.
— Лена, ну что ты? Ваня у тебя — золото! И дом приберёт, и ужин приготовит, и в школе успевает. Пусть поиграет, если время есть.
— Но это я деньги в дом несу! Неужели нельзя без этого телефона? Видит же, что меня бесит!
— А ты уверена, что он просто играет? Там же всё сейчас: и уроки, и чаты. Может, стоит поговорить? И про отца рассказать. Глядишь, и сама успокоишься, когда узнаешь, чем он там занят.
— Не буду я его расспрашивать! И так всё вижу. Ты представляешь, он мне сегодня руку оттолкнул! Я телефон отбирать хотела, а он — за спину!
— Ну, телефон-то он сам купил, ты же говорила?
— Купил! Летом курьером подрабатывал, копейки принёс — и всё на этот дурацкий телефон! А я пашу, как проклятая!
Ваня стоял за дверью и слушал. С тех пор, как отец ушёл, мать ни разу не объяснила, что случилось. Эта тема в их доме была под запретом. Но Елена Петровна стала другой. А Ваня честно не понимал, чем он ей не угодил и зачем вторая работа. Квартира была их давно, мать работала завхозом в большом магазине и неплохо зарабатывала. Раньше жили скромно, но без нужды.
Ваня сел на кровать, вставил наушники и запустил игру, популярную среди его сверстников. В чате ребята поддержали:
— Да брось, братан. У меня мать тоже вечно орёт. Вчера ворвалась — весь шкаф перевернула! Одежду на пол побросала, потому что кофту свою потеряла. А потом что? В стирке нашлась!
— А у меня, если с отцом поругается, на младшего срывается. Меня уже не трогает, мы в прошлый раз так наорались, что теперь меня в покое оставляет. Жалко только брата…
Ваня любил родителей. Он был единственным ребёнком, и раньше серьёзных ссор не было. Елена Петровна раньше работала воспитателем в садике, потом сменила работу, стала кладовщицей, а потом и завхозом. Она всегда находила с ним общий язык, хоть и ругались иногда из-за мелочей.
«Так нельзя. Жить в этом безумии больше не получится», — подумал Ваня и отложил телефон.
— Мам, можно поговорить? — Он заглянул в её комнату.
— А что, без телефона можешь? — съехидничала она.
— Хватит уже. Давай спокойно. Надоело ругаться каждый день.
— Тебе надоело? Это тебе?! — Елена Петровна резко поднялась с кровати.
— Ясно, опять не в духе. Ладно, забудь. Иди отдыхай. Кто денег не приносит, тот и слова сказать не может, понял. — Ваня обиженно ушёл и швырнулся на кровать.
Елена Петровна закрыла лицо руками. Голова раскалывалась. Она была измотана. Хотелось взять выходной, но нельзя. Две недели назад ходила на работу с температурой, никто и не догадывался, что ей плохо. Теперь слабость не проходила. Но хуже всего было чувство вины, когда она срывалась на Ваню. Он и правда был золотым ребёнком. И учился хорошо, и по дому помогал. Удобный сын, который за полгода стал её «мальчиком для битья».
— Можно войти? — постучала она в его дверь.
— Входи.
— Я не хочу, чтобы так было. Не хочу на тебя орать, но я за тебя переживаю.
— Хорошо, тогда объясни — за что? Я что, как Колька, в подъезде сигареты курю? Или в чём провинился?
— Да нет, всё ты делаешь правильно. Это у меня в голове, понимаешь? Я просто очень устала.
— Тогда зачем тебе вторая работа? Уволься!
— Сама знаешь, не от хорошей жизни на двух работах вкалываю! — огрызнулась она.
— У нас проблемы? Что происходит? — Ваня смотрел на неё, а она отводила взгляд.
Через паузу она сдалась:
— Да, проблемы. Твой отец не к другой ушёл, как я говорила. Не знаю, когда всё пошло не так. Он исчез, а потом эти… начали в дверь ломиться, трубку рвать. Говорят, он много проиграл. Показывали какие-то бумаги, что квартиру заложил. — Елена Петровна впервые за полгода заплакала. — А теперь ты с телефоном не расстаёшься. Прямо как он!
— Мам, надо было в полицию идти! Ты что— А теперь я тебе всё объясню, — сказал Ваня, открывая ноутбук, и Елена Петровна впервые за долгое время почувствовала, что они с сыном — одна команда.
