Тёща приезжает на две недели и остаётся с бизнесом.
Мам, ты же обещала приехать лишь на пару недель, пододвигает к матери кружку чая Василиса.

Я уже здесь! Просто задержалась чуть дольше, помогу! Ребёнок, муж, ты после родов всё на мне.

Павел сидит за ноутбуком в углу комнаты и молчит. Его коллеги в Zoom уже привыкли к фону: детский плач, шум пылесоса и, в качестве бонуса, голос тёщи.

Павлуша, извини, я пока утюг поставлю, говорит Людмила Петровна, раскладывая ткань на диване. Сегодня срочно нужно дочесть одну юбку.

Он не возражает. Уже месяц он не возражает.

Сначала Людмила Петровна просто помогает: варит супы, меняет подгузники, гладит пелёнки. Потом приносит швейную машинку «на случай, если комунибудь понадобится подшить». Затем рулоны ткани, потом стол, потом манекен.

Что это? спрашивает Павел в один из вечеров, вернувшись из магазина.

Мой первый! Тихон! с гордостью произносит тёща, обнимая пластиковый торс.

Первый?..

Будут ещё. Я открываю ателье. Ну, миниверсию. Пока здесь, пока вы дома.

А если я на работе?

Ты же дома, тихонько сидишь, компьютер свой не трогаешь и всё. Я только помогаю.

Он ничего не отвечает, снова садится за ноутбук и пытается сосредоточиться на коде. В ушах звенят слова «оверлок», «накатка», «петельный зигзаг».

Василиса, может, найдём маме студию? осторожно говорит он на кухне.

Паша Она же помогает. Нам было бы сложнее без неё. Может, это временно?

Надеюсь, временно. Потому что холодильник уже её. Я свои продукты найти не могу. Она даже банку с кофе подписала «тёщин».

Через две недели ноутбук исчезает.

Я просто хотела купить второй манекен, объясняет Людмила Петровна. А техника в доме общее. Вы же семья. Я заложила её на время. Завтра выкупим.

Павел смотрит на неё и ощущает, как внутри закипает не ярость, а выгорание. Полное, настоящее.

Мам начинает он, но в комнату влетает Василиса с ребёнком на руках, уставшая, сонная, благодарно глядящая на мать.

Он молчит, тихо выходит в ближайшее кафе, заказывает кофе, открывает Telegram и ищет чат «Разговоры мужчин».

Ребята, у кого тёща живёт в доме? пишет он. И ещё у кого тёща открыла ателье в гостиной?

Ответы льются лавиной: «Была», «до сих пор», «уехала после ультиматума», «развёлся». Один парень присылает фото манекена с подписью: «Слава Богу, он теперь в сарае».

Павел возвращается домой, на двери находя записку: «Паша, обед на плите. Только не трогай ткань сушится. Люда».

На следующее утро он собирает смелость.

Людмила Петровна, можно поговорить?

Конечно, только недолго, у меня заказчица в два.

Вы переехали к нам. Мы не против были, но теперь это не помощь, а вторжение.

Павел, я вас уважаю, но вы не понимаете: у женщины должна быть реализация! Вы работаете, а я что, на пенсии пропадать?

Я за, но не на моём месте. Это наш дом, не офис и не цех. А ноутбук не швейная машина, а моя работа.

Вы против моей самореализации? глаза тёщи округляются.

Я за, но в другом пространстве. Давайте найдём вам уголок, студию, хоть гараж. Я помогу с арендой. Но это конец.

Вечером бушует буря. Василиса плачет, Людмила Петровна собирает ткани, стуча каблуками. Тихон молча стоит в углу, обмотанный сантиметром.

Ты не понимаешь, она мне как подруга! всхлипывает Василиса.

Я понимаю, но она не наш сосед, а хозяйка. Я не могу так.

Утром Павел просыпается и слышит тишину. Впервые за месяц ни шума машинки, ни пара от утюга, ни запаха куриного рулета. Только тишина и дыхание сына.

Людмила Петровна уехала, оставив записку: «Вы семья. Я не мешаю. Если понадобится подшить зовите. Без Тихона».

Прошло три месяца. Василиса всё ещё обижена, но Павел знает: иногда, чтобы сохранить семью, нужно ограничить её разрастание.

Однажды он возвращается домой и находит в коридоре аккуратный пакет с надписью «Паше. Лично». Внутри кофе, шоколад и чехол для ноутбука, сшитый вручную, с монограммой «П».

Мама передала. Сказала, что теперь у неё мастерская в подвале, назвала её «Тихон&Ко». Уже три клиентки.

Павел улыбается, подходит к жене, обнимает её за плечи.

Пусть растёт бизнес, главное не в гостиной.

Согласна, отвечает Василиса и целует его. А наш сын пусть растёт в тишине, хотя бы иногда.

Полгода спустя Павел почти забывает, как выглядит Тихон, тот самый манекен, который он тайно подозревал в ночных кошмарах. Жизнь входит в ритм: сын подрос, Василиса вернулась к удалённой работе, а в квартире снова можно пройти по коридору, не споткнувшись о катушку ниток или пакет с тюлем.

Однажды вечером, вернувшись с прогулки, Павел видит на двери новую записку: «Павел, ждите сюрприз. С любовью Люда». Он настороженно спрашивает:

Василиса, мама не собиралась к нам сегодня заезжать?

Нет, но звонила днём, бормотала про новую клиентку и важную встречу. Хочешь знать?

Уже боюсь.

Через полчаса звонок. На пороге стоит Людмила Петровна в моккопальто, с новой стрижкой и в сопровождении женщины лет пятидесяти.

Познакомьтесь! Это Лариса Аркадьевна, моя инвесторша и теперь постоянная клиентка. У неё свой салон красоты! гордо объявляет тёща.