Алёна, смотри, эта старушка опять позовёт нас к себе! Андрей нервно постукивал пальцами по рулю. И ты, как всегда, не откажешь!
Хватит её так называть, устало вздохнула Екатерина. Галина Петровна мать твоего отца, и она совсем одна. Не жалко её?
Жалко лишь пчёлку, отрезал Андрей. Последние пять лет мы только и делаем, что каждую субботу к ней едем. А она? Хоть раз сказала «спасибо»? Всё ей не нравится: то суп пересолен, то пол не вымыт…
Екатерина молчала, глядя в окно на проносящиеся мимо берёзы. Дорога к дому бабушки мужа казалась бесконечной, хотя от Тулы до её деревни ехало всего полчаса. Эти поездки стали камнем преткновения в семье, но Екатерина упорно настаивала на них. Чтото внутри не позволяло бросить одинокую старушку.
И вообще, зачем после смерти отца возиться с его матерью? продолжал ворчать Андрей. У неё ещё сын Виктор, мой дядя. Почему он не помогает?
Ты же знаешь, он живёт в СанктПетербурге
И что? Раз в год не может приехать? Или деньги перевести? Ах да, у него же дела поважнее!
Машина свернула на просёлочную дорогу. Впереди появился старый деревянный дом с голубыми наличниками. Несмотря на возраст, двор был ухожен: подметённая дорожка, аккуратные грядки, яблони и вишни в саду.
Пришли, тихо произнесла Екатерина.
Андрей выключил двигатель и посмотрел на жену.
Надеюсь, сегодня обойдётся без её нытья о болезнях.
Андрей! Ей восемьдесят три! В таком возрасте люди болеют, это естественно.
На звук подъехавшей машины к крыльцу вышла небольшая сухая старушка в синем ситцевом халате и белом переднике. Седые волосы собраны в аккуратный пучок, на носу старомодные металлические очки.
Пришли, голубчики! голос Галины Петровны прозвучал неожиданно звонко. Я уже думала, не дождусь вас сегодня.
Здравствуйте, Галина Петровна, улыбнулась Екатерина, доставая из машины сумки с продуктами.
Андрей кивнул и молча направился к дому.
Я пироги испекла, суетилась старушка. С яблоками и с капустой. Знаю, Серёжка капусту любит…
Екатерина вошла вслед за тёщей. Внутри было чисто, пахло выпечкой и травами. На столе, покрытом льняной скатертью, уже стояли самовар и тарелки с пирогами. Галина Петровна всегда готовилась заранее.
Галина Петровна, вам же нельзя долго стоять, упрекнула Екатерина. Мы бы и сами чтонибудь приготовили.
Эх, милая, старые привычки не выкинешь. Всю жизнь готовила и в столовой на заводе, и дома для мужа и сыновей. Руки сами тесто месит, даже когда ноги отказывают.
Андрей, успевший сходить во двор, вошёл с охапкой дров.
Галина Петровна, у вас снова дрова на исходе. Схожу к соседу, попрошу, чтобы завтра привёз.
Спасибо, Серёжка, улыбнулась бабушка. Ты как отец всегда заботишься. Царствие ему небесное…
Андрей поджал губы. Упоминание отца всегда вызывало в нём смешанные чувства. Семён Иванович умер пять лет назад после тяжёлой болезни. Всю жизнь тянул семью, работал на заводе, воспитывал сына. А младший брат Виктор уехал в столицу, женился, и с родными почти не виделся.
Садитесь чай пить, суетилась Галина Петровна у стола. Екатерина, достань малиновое варенье из шкафа. Я его специально для вас берегу.
За столом, как обычно, Галина Петровна спрашивала о городской жизни, работе, здоровье. Андрей отвечал односложно, а Екатерина поддерживала разговор, рассказывая новости.
А внуков когда заведёте? неожиданно спросила Галина Петровна. Мне бы правнуков покачать перед смертью.
Андрей поперхнулся чаем. Этот вопрос звучал каждый раз, и каждый раз они уклонялись от ответа.
Галина Петровна, мягко начала Екатерина, вы знаете, у нас сейчас много дел. Андрей идёт на повышение, я только в новую школу перевелась…
Работа работой, а жизнь проходит. Мой Семён тоже всё работал, а потом и нет человека. А детки радость в старости. Мне вот только вы и остались…
Галина Петровна вдруг замолчала и задумчиво посмотрела в окно, где сгущались сумерки.
После чая Екатерина, как обычно, стала убирать со стола и мыть посуду, а Андрей пошёл чинить протёкшую крышу сарая. Галина Петровна села в своё любимое кресло и достала старый фотоальбом.
Ксюша, позвала она, когда Екатерина закончила, посиди со мной, посмотри фотографии.
Екатерина присела рядом. Этот ритуал был ей хорошо знаком каждый приезд бабушка доставала альбом и рассказывала одни и те же истории. Но сегодня чтото изменилось.
Вот, смотри, указала старушка на пожелтевшую фотографию, где молодая красивая женщина стоит рядом с высоким мужчиной. Это я с Иваном, моим мужем. Тогда только поженились.
Вы такая красивая на этом снимке, искренне восхитилась Екатерина.
Да, считалась первой красавицей в деревне, слабо улыбнулась Галина Петровна. Иван три года ухаживал за мной, а я всё отвергала. Гордая была.
Она перевернула страницу.
А вот мои мальчики Семён и Виктор. Семён вылитый отец, серьёзный, ответственный. А Витя шустрый, весёлый.
Галина Петровна, почему вы так редко видитесь с Виктором? осторожно спросила Екатерина.
Старушка вздохнула и закрыла альбом.
Виновата я перед ним, неожиданно сказала она. Всю жизнь Семёна больше любила. Он старший, помощник. А Витя родился уже в преклонном возрасте, а характер у него такой же своенравный, как у меня. Мы постоянно ссорились.
Екатерина удивлённо слушала. За пять лет знакомства Галина Петровна никогда не говорила о своей вине перед младшим сыном.
Когда Иван умер, Семён уже был взрослый, работал, завёл семью. А Витя ещё школьник. Тяжело нам пришлось. Я на трёх работах пахала, чтобы детей поднять. Семён помогал, подрабатывал, а Витя
Галина Петровна замолчала, пальцы её нервно теребили край передника.
Он сбежал, как только школу закончил.
