Давно это было… Всё началось в глухой деревушке под Орлом, где судьбу детей решали родители, а слово старших было законом. Меня, с малых лет, прочили в жёны сыну отцовского друга — Фёдору. Высокий, с мозолистыми руками и тихим нравом, он казался идеалом мужика. Наши батьки дружили с пелёнок — вместе ставили избы, поднимали хозяйство, мечтали породниться.

Фёдор оправдывал надежды: закончил училище, мастерил, пахал от зари до зари. Всё шло чередом. Но однажды он объявил, что едет на годичные курсы в Курск. В ночь перед отъездом спросил: «Алёна, дождаться меня обещаешь?» Я опустила глаза. А ночью случилось то, чего раньше не было — он стал моим первым. Хоть сердце и молчало.

Он слал письма. Я писала в ответ. А потом поступила в педучилище в Липецке. Грезила о телевидении, эфирах, славе. Не вышло. Зато встретила Егора — щеголя из города. Жили недолго. «Остыл», — бросил он. Я вернулась в деревню, когда мать написала: «Фёдор вернулся, спрашивает про тебя».

И тут я узнала, что ношу под сердцем. Срок уже большой. Решила: рожу — потом видно будет. Фёдор, не ведая правды, повёл меня в новый дом, что срубил. Через месяц сыграли свадьбу. Живот рос не по дням. «Богатырь растёт!» — хлопал он по плечу. Рожала в городе — чтоб записали поздние роды. Сынок, Ванюша, вышел крепким. Стал светом в окошке.

Фёдор принял его как родного. Трудился не покладая рук, целовал на ночь, носил на плечах. Любви я к нему не питала — только благодарность да страх. Боялась, что узнает. Сделала один аборт… Потом ещё. Всего — пять. Тайком. Поставила спираль. Не могла рисковать тем, что построено на обмане.

Но судьба рассудила иначе.

Ваньке семь. Лето. Поехал на велике за околицу — упал в заброшенную трубу. Железный прут пронзил бок. Я выла, как раненый зверь. Фёдор первым кинулся в овраг, вынес на руках, не отрывал взгляда, пока ждали скорую. Врач в приёмной спросил: «Почему скрывали, что ребёнок не ваш?» Нужна была кровь, а группы не совпали…

«Он не твой…» — прошептала я.

Фёдор вышел. Я думала — навсегда. Но он вернулся: «Где искать отца?» — «В Липецке. Егор. Но…» — «Хватит. Спасать надо сына. МОЕГО сына!» — и помчался в ночь.

Он разыскал Егора. Тот сдал кровь, попросил лишь молчать перед своей женой.

Ваня выжил.

Егор канул в небытие. А я… Внезапно полюбила Фёдора. Безумно. Он знал. «Я растил его. Он зовёт меня отцом. Не Егора.»

Захотела родить ему. Но аборты лишили меня шанса. Тогда он сказал: «Давай возьмём сироту.» Усыновили мальчишку из приюта — Мишутку. А через три года случилось чудо — родилась дочурка, Оленька.

Теперь нам тихо. Тепло. Лишь ночами снится, будто бегу по больнице с криком: «Сын мой умирает!» Проснусь — а он рядом. Муж, что простил. Что остался.

Жизнь ошибок не прощает. Но даёт шанс заслужить прощение. Главное — не упустить его.