Ему в больницу нужно, сказала замёрзшая женщина на трассе, держа на руках ребёнка.

Морозное утро, небо ещё не успело как следует прогреться, а дорога уже покрылась тонким слоем инея, который сверкал, будто его только что посыпали сахарной пудрой. В воздухе витало что-то особенное лёгкая кристальная свежесть, от которой хотелось вдохнуть глубже и почувствовать, как холод проникает внутрь. Но тут же на лице появлялись мелкие морозные узоры. В такие моменты кажется, будто время замедляется, делая весь мир чуть тише и спокойнее.

Алексей Николаевич, водитель автобуса, чувствовал себя как рыба в воде. Он был на своём месте. Сколько километров он уже проехал? Двадцать лет за рулём, и каждый метр был ему знаком. Эти дороги он знал, как свои пять пальцев. Хотя, казалось бы, ничего особенного трасса между небольшим посёлком и райцентром. Но для Алексея Николаевича она стала почти родной. В его жизни многое случалось на этих поворотах. Ямы уже не вызывали раздражения, лишь привычно стучали под колёсами. Каждая остановка, каждый пассажир всё это было частью его жизни, его маршрута.

В этот раз пассажиров было немного. Сзади, на последних сиденьях, сидели двое студентов, уткнувшихся в наушники и телефоны. Наверное, ехали в институт, даже не глядя в окно, не замечая пейзажа. На боковом сиденье дремал пожилой мужчина с газетой. Он то снимал, то снова надевал очки, будто пытался разобрать мелкий шрифт. Впереди, на первом ряду, притулилась молодая пара, укрывшись шарфами.

Автобус катился по пустой дороге, слегка покачиваясь на поворотах. Алексей Николаевич с лёгкой досадой окинул взглядом знакомый пейзаж. Ни яркого солнца, ни дождя просто серая зимняя погода, которая словно замедляла время. Но вдруг его внимание привлекла фигура у обочины.

Женщина. Она не махала руками, не пыталась остановить автобус. Просто стояла. Алексей Николаевич прищурился, стараясь разглядеть её получше. На ней была тёмная пуховик, явно не рассчитанный на такой мороз, а в руках она держала что-то завёрнутое. Сначала показалось, что это сумка, но когда автобус подъехал ближе, он увидел ребёнка. Мальчик, закутанный в шарф, выглядел бледным, почти безжизненным.

Ну и странные люди, пробормотал себе под нос Алексей Николаевич, сбавив скорость.

Когда автобус поравнялся с женщиной, он опустил стекло и крикнул:

Эй, вы чего тут стоите?

Женщина вздрогнула, явно не ожидая, что её заметят. Она сделала шаг вперёд, но глаза не подняла. Голос её дрожал:

Простите жду попутку

Алексей Николаевич удивлённо поднял брови.

Попутку? В такую погоду?

Он чуть не рассмеялся. Какие ещё попутки, если даже таксисты не едут? Уже собирался трогаться, но что-то в её взгляде остановило его.

Тут автобусы ходят, сказал он. Зачем мучиться?

Женщина, будто не слыша, тихо повторила:

В больницу надо сыну плохо ночью стало хуже, а денег на такси нет

Алексей Николаевич взглянул на ребёнка. Мальчик и правда казался больным бледный, с закрытыми глазами, дышал слабо.

Он не раздумывал. В такие моменты думать некогда.

Заходите, махнул он рукой. Хватит ждать чуда.

Женщина осторожно поднялась в автобус, стараясь не разбудить сына. Каждый её шаг был точным, будто рассчитанным, чтобы не нарушить тишину. Она села у печки, и тёплый воздух сразу окутал её. Пуховик ещё блестел от инея, губы дрожали, но теперь хотя бы было тепло.

Пассажиры молча наблюдали. Никто не задавал вопросов, но все думали одно: что с ними? Почему они здесь, в таком состоянии?

Женщина, чувствуя взгляды, сгорбилась. Но потом, словно решившись, тихо сказала водителю:

Меня зовут Надежда. Спасибо вам я не знала, что делать.

Алексей Николаевич кивнул, не отрывая глаз от дороги.

Не переживайте. Главное до больницы доехать.

Он заметил, как она с трудом сдерживала слёзы. Из её слов понял: воспитывает сына одна, помощи ждать неоткуда.

Дорога заняла чуть больше часа, но время тянулось мучительно долго. Когда автобус остановился у больницы, Алексей Николаевич даже не стал парковаться подвёз прямо ко входу.

Идите, я подожду, сказал он.

Надежда удивлённо посмотрела:

Вы правда будете ждать?

Он усмехнулся:

А куда я денусь? Главное, чтобы всё было хорошо.

Пассажиры вышли, никто не возмущался. Все понимали.

Алексей Николаевич остался в автобусе. Вспомнил, как когда-то сам оказался в подобной ситуации. Тогда чужой человек помог его жене. Добро всегда возвращается.

Прошло полтора часа. Надежда вышла из больницы с сыном. На лице её читалось облегчение.

Всё в порядке, сказала она. Выписали лекарства.

Алексей Николаевич вздохнул:

Ну и хорошо. Теперь домой.

Но Надежда замялась:

Нет, я сама Вы и так столько сделали

Он покачал головой:

Без этого «сама». Всё равно обратно порожняком поеду.

Она хотела возразить, но он уже тронулся.

Обратная дорога была тихой. Мальчик, проснувшись, смотрел на водителя.

Как ты, дружок? спросил Алексей Николаевич.

Тот молча прижался к матери.

Не обращайте внимания, он стесняется, улыбнулась Надежда.

Потом заговорила сама о том, как тяжело одной в деревне, как трудно добираться до больницы. Алексей Николаевич слушал, кивая.

Когда они доехали, Надежда, выходя, сказала:

Спасибо вам не знаю, как отблагодарить.

Он махнул рукой:

Да ладно. Главное, чтобы сыну лучше стало.

Через несколько месяцев Алексей Николаевич снова ехал по тому же маршруту. На остановке стояла Надежда с сыном. В руках у неё был пакет.

Это вам, протянула она. Домашние продукты.

Он хотел отказаться, но мальчик вдруг прошептал:

Спасибо, дядя.

Эти слова согрели сильнее печки. Алексей Николаевич улыбнулся.

Ну спасибо, кивнул он, принимая пакет. Хороший ты парень.