Эта женщина моя настоящая мать. Теперь она будет жить с нами, объявил Виктор, переступая порог с худенькой старушкой на вид лет семидесяти.
Галина замерла с половником в руке. На плите булькал борщ, стол уже был накрыт, и вдруг такой сюрприз.
Как это «настоящая мать»? прошипела она. Виктор, ты о чем? Твоя мать умерла десять лет назад, мы же сами ее хоронили!
Та была моей приемной матерью, спокойно пояснил муж, помогая незнакомке снять пальто. А это Нина Петровна моя родная мать. Она родила меня и отдала в детдом.
Галине вдруг стало жарко. Двадцать пять лет брака и вот тебе раз.
Садитесь, Нина Петровна, вежливо сказал Виктор, усаживая старушку за стол. Галя, поставь еще одну тарелку.
Погоди-ка, Галина шлепнула половник на стол и уперла руки в бока. Сначала объясни, откуда она взялась? И почему ты молчал все эти годы?
Я сам недавно узнал, Виктор избегал ее взгляда. Нина Петровна нашла меня через службу поиска. Мы встретились, поговорили. Она совсем одна, жить негде.
А где жила до этого? прищурилась Галина, разглядывая гостью.
Нина Петровна молчала, перебирая пальцами край платка. Одежда поношенная, но чистая. В глазах усталость и что-то вроде вины.
В коммуналке, ответил за нее Виктор. Но квартиру продали, новых хозяев не устраивал лишний жилец. Теперь мой долг помочь матери.
Твой долг, повторила Галина. А со мной ты хотя бы посоветовался? Это ведь и мой дом тоже.
Галя, ну что за речи, поморщился Виктор. Она же моя мать! Неужели ты выгонишь старушку на улицу?
Галина посмотрела на мужа и не узнала его. Тот же Виктор, с которым прожила четверть века, но теперь он смотрел на нее, будто она злая мачеха из сказки.
Ладно, сдалась она. Сначала поужинаем, потом разберемся.
За столом стояла гробовая тишина. Нина Петровна ела молча, изредка кивая Виктору. Галина ковыряла борщ и думала: «Ну и денек».
А как вы его нашли? спросила она у старушки.
По объявлению в газете, тихо ответила та. Фамилию помнила, которую ему в детдоме дали. И дату рождения.
Почему именно сейчас решили искать? не унималась Галина.
Нина Петровна опустила голову.
Перед смертью совесть замучила, прошептала она. Всю жизнь вину чувствовала. А теперь здоровье вовсе швах подумала, хоть перед сыном повиниться.
Виктор потрепал ее по плечу.
Нина Петровна, забудьте. Главное мы нашли друг друга.
Галина смотрела на эту идиллию, и внутри у нее все сжималось. Не то чтобы ей было жалко лишнего рта просто что-то здесь было нечисто.
После ужина Виктор повел «мать» осматривать дом. Галина осталась мыть посуду и слышала, как они ходят по комнатам.
Здесь будет ваша спальня, говорил муж. Это бывшая комната Лены, но она уже замужем, живет отдельно.
Виктор, может, не надо робко замялась Нина Петровна. Я и в гостиной на диване могу.
Что вы! возмутился Виктор. Вы моя мать, вам отдельная комната положена!
Перед сном Галина попыталась поговорить с мужем начистоту.
Витя, осторожно начала она. Ты уверен, что это твоя мать? У нее хоть документы есть?
Конечно! вспылил он. Справка из детдома с печатью!
А ты проверил эту справку? Может, в архив сходить?
Виктор посмотрел на нее, будто она предложила ограбить церковь.
Галя, как тебе не стыдно? Старая женщина, вся в жилах, а ты «проверить»!
Просто сейчас мошенников полно, вздохнула Галина. Втираются в доверие, а потом
Мошенница?! фыркнул Виктор. Да ты на нее посмотри! Что с нее взять? Старый платок да стоптанные туфли?
Галина махнула рукой. Спорить с ослепшим мужем было бесполезно.
Утром, за завтраком, Нина Петровна вдруг заговорила:
Извините, что вчера так вломилась. Понимаю, вам неудобно.
Да что вы, заверил Виктор. Теперь это и ваш дом. Правда, Галя?
Галина кивнула и налила ей кофе.
А где вы раньше работали? спросила она.
Санитаркой в больнице, вздохнула старушка. Пенсию получаю крохотную. Жила впроголодь, но честно.
Семья была? Другие дети?
Нет, покачала головой Нина Петровна. После того как Витеньку отдала будто душа опустела. Больше ни о ком заботиться не могла.
Виктор растроганно смотрел на нее.
А почему отдали меня? спросил он тихо.
Старушка опустила глаза.
Молодая была, дура. Отец твой военный, обещал жениться, да сбежал, когда про ребенка узнал. Родители мои деревенские, бедные. Куда с младенцем? Думала, в детдоме хоть образование дадут
И дали, кивнул Виктор. И приемные родители хорошие попались.
Неправильно я поступила, прошептала Нина Петровна. Мать не должна ребенка бросать. Поняла слишком поздно
Галина слушала и думала: вроде логично. Но что-то все равно не сходилось.
А через неделю начались странности. Из холодильника пропали сыр и колбаса. Потом пачка чая.
Витя, сказала Галина. Твоя «мать» что-то таскает в свою комнату.
Что? не понял муж.
Еду. Видела, как хлеб уносила. И чай новый куда-то делся.
Галя, ну что за бред! рассердился Виктор. Она же полжизни голодала! Привычка про запас прятать.
Или не одна она у нас живет, пробормотала Галина.
Ты совсем с катушек съехала? Какие сообщники? Она еле ходит!
Больная? усмехнулась Галина. А мне бодренькой кажется.
Просто стесняется, отмахнулся Виктор.
А потом пропали золотые серьги. Галина точно помни
