Тёща на две недели: как она осталась с делами навсегда

Тёща приехала на пару недель. Осталась с ателье.

— Мама, ты же обещала только погостить, — вздохнула Ольга, ставя перед матерью чашку с чаем.

— Так и есть! Просто задержалась немного. Вам же помощь нужна! Ребёнок, муж, ты после родов — всё на мне теперь.

Игорь молча сидел в углу с ноутбуком. Его коллеги по видеозвонкам давно привыкли к фону: детский плач, гул пылесоса и, как бонус, голос тёщи.

— Игорек, ты уж прости, я тут утюг поставлю, — говорила Галина Семёновна, разглаживая ткань на диване. — Срочно надо юбку доделать.

Он не возражал. Уже месяц не возражал.

Сначала Галина Семёновна просто помогала. Варила борщи, меняла подгузники, гладила пелёнки. Потом привезла швейную машинку — «на всякий случай». Потом — рулоны ткани. Потом — стол. Потом — манекен.

— Это что? — спросил Игорь однажды, вернувшись из магазина.

— Мой первый! Степан! — с гордостью объявила тёща, обнимая пластиковый торс.

— Первый?..

— Будут и другие. Я открыла ателье. Ну, маленькое. Пока тут. Пока вы дома.

— А если я — на работе?

— Да ты же дома. Тишком сидишь. Компьютер не трогаешь — и ладно. Я тебе не мешаю.

Он промолчал. Сел за ноутбук, пытаясь сосредоточиться на коде. В ушах звенели слова «оверлок», «выкройка», «петли зигзагом».

— Оля, может, найдём маме мастерскую? — осторожно предложил он на кухне.

— Игорь… Она же помогает. Без неё было бы тяжелее. Может, это ненадолго?

— Надеюсь. Потому что холодильник уже её. Даже банку с кофе подписала: «Галино».

Через две недели пропал ноутбук.

— Я просто хотела второй манекен купить, — пояснила Галина Семёновна. — А техника в доме — общая. Вы же семья. Заложила на время. Завтра выкуплю.

Игорь смотрел на неё и чувствовал, как внутри закипает не злость, а опустошение. Настоящее. Глухое.

— Мам… — начал он, но в комнату вошла Оля с ребёнком на руках. Усталая. Сонная. С благодарностью глядящая на мать.

Он промолчал. Вышел и отправился в ближайшую кафешку. Заказал кофе. Открыл Telegram. Нашёл чат «Мужики не плачут».

— Пацаны, у кого тёща живёт в доме? — написал он. — И ещё — у кого тёща ателье в гостиной открыла?

Ответы посыпались градом. «Было», «до сих пор», «уехала после скандала», «развёлся». Один скинул фото манекена с подписью: «Слава Богу, теперь в сарае».

Игорь вернулся домой и нашёл на двери записку: «Игорь, обед на плите. Только ткань не трогай — сохнет. Галя».

Утром он собрался с духом.

— Галина Семёновна, можно поговорить?

— Конечно. Только быстро, у меня клиентка в два.

— Вы переехали к нам. Мы не против были. Но теперь это не помощь, а вторжение.

— Игорь, я вас уважаю, но вы не понимаете. Женщина должна реализовываться! Вот вы работаете. А я — что, на пенсии скиснуть?

— Я за. Но не у меня в квартире. Это наш дом. Не цех. Не мастерская. И ноутбук — не швейная машинка. Это моя работа.

— Вы что, против моего развития? — округлились глаза тёщи.

— Я — за. Но в другом месте. Давайте найдём вам помещение. Помогу с арендой. Но здесь — конец.

Вечером грянул скандал. Оля плакала. Галина Семёновна собирала вещи, громко хлопая дверцами. Степан молча стоял в углу, обмотанный сантиметром.

— Ты не понимаешь, она мне как сестра! — всхлипывала Оля.

— Понимаю. Но она — не жилец. Она здесь хозяйничает. Так нельзя.

Утром Игорь проснулся — и услышал тишину. Впервые за месяц. Ни гула машинки, ни пара от утюга, ни запаха котлет. Только тишина и дыхание сына.

Галина Семёновна уехала. Оставила записку: «Вы — семья. Я не мешаю. Если подшить что — зовите. Без Степана».

Прошло три месяца. Оля ещё дулась. Но Игорь знал: иногда, чтобы сохранить семью, надо остановить её разрастание.

Однажды он нашёл в коридоре аккуратный пакет с надписью «Игорю. Лично». Внутри — кофе, шоколадка и чехол для ноутбука. Сшит вручную. С инициалами «И.К.»

— Мама передала. Говорит, теперь у неё мастерская в подвале. Назвала «Степан&Ко». Уже три заказчицы.

Игорь усмехнулся. Обнял жену.

— Пусть бизнес растёт. Главное — не в гостиной.

— Согласна, — кивнула Оля. — А у нас пусть растёт сын. И тишина. Хотя бы чуть-чуть.

Прошло полгода. Игорь почти забыл, как выглядит Степан, тот самый манекен, который снился ему в кошмарах. Жизнь наладилась: сын подрос, Оля вернулась к работе, а в коридоре снова можно было пройти, не споткнувшись о катушку ниток.

Как-то вечером на двери появилась записка: «Игорь, ждите сюрприз. С любовью — Галя». Он насторожился.

— Оль, мама не собиралась заезжать? — спросил он, заходя на кухню.

— Нет. Но звонила. Бурчала что-то про клиентку и встречу. Ты уверен, что хочешь знать?

— Уже страшно.

Через час раздался звонок. На пороге стояла Галина Семёновна. В новом пальто, с модной стрижкой и… с женщиной лет пятидесяти.

— Знакомьтесь! Лариса Аркадьевна. Моя инвестор и клиентка. У неё салон красоты! — гордо объявила тёща.

— Очень приятно, — пробормотал Игорь, чувствуя, как дёргается левый глаз.

— Игорь, у меня предложение, — вступила Лариса Аркадьевна. — Вы же айтишник. Мне нужен сайт. Для Галиного ателье. Портфолио, заказы, корзина. Я заплачу. По-дружески.

— По-дружески — это даром? — невинно уточнил он.

— Ну что вы! Просто с учётом семейных обстоятельств. У нас серьёзно: «Игорь вздохнул, посмотрел на жену и сына, потом на тёщу с её инвесторшей, и твёрдо произнёс: «Ладно, сайт сделаю, но только если Галя обещает не приводить Степана в гости даже на чай».