Привет, подруга, ты точно должна узнать эту историю. У нас тут в Москве такая вот история произошла: моя своякушка Юля попросила сшить шесть платьев для её подружек невесты, а потом нагло отказалась платить за ткань и за мою работу. Ну, в деталях рассказывать буду, потому что это просто… мужицкая история, короче.
Всё началось с обычного вторника, когда я с коляской ходила с Мишей, нашего четырёхмесячного малыша. Юля звонит, кричит «Привет! Милана, ты только представь, с подружками невесты вообще ничего не подобрать! Двенадцать салонов перелопатила, у всех разные фигуры! А помнишь, как ты для Лизы на выпускной такое колечко сшила? Профессионально же выглядело?.. Ой, Антон, ты ж дома, помоги же!.. Никакой зарплаты у меня…».
Я, конечно, »
Это не мой профиль вообще…» — начала было, но она взяла и хлопала глазами: «Но ты же не работаешь! Зачем же тебе деньги? Это просто благодарность будет, чтобы спасти мне свадьбу!» А я такая, смотрю на Мишку, который уже за мой кардиган цапается, и думаю: бюджет у нас криповый, у Антона на заводе тройные смены, а ребёнок на руках… Может, действительно потянуть?
Потом началось адово испытание. Пришла первая подружка — Таня, высокая, требовательная, говорит: «Ах, горловина слишком высокая, будто в монастыре! Срочно надо подрезать!» Затем прибегает писклявая Вера: «Нет-нет, я сама в таких платьях не умещусь, повыше горловину и налаживай, что ли!» Потом уже Юля вообще посылает другую подружку, Катю, которая хочет «рваную юбку, чтобы ноги водить, а ещё по шву ажур добавить».
А я тут, домой не еду, ночами машинку верчу, Миша плачет как резанутый, Антон уже в штаны меня варит: «Ты, Милана, как медведь в зоопарке, не ешь, не спишь, только ткань режешь! Это ж 40 тысяч рублей с нашего детскаго!». А я, понимаешь, материальную компенсацию обещала, а эти клоуны до последнего за подарок принимали.
Ну а на день свадьбы приношу платья в свитер, Юля даже не встала, одёжку посмотрела и говорит: «Хорошо, вроде…». Всё это «вроде» меня так обидело, что я чуть в истерику не превратилась. «А про деньги мы как?» — спрашиваю. А она, с холёной рожицией: «Ой, какие деньги? Разве я тебе не сказала, что это твой подарок? Ты же без работы сидишь, надо тебе хоть че-нить делать!»
Понимаешь, как оскорбительно?.. Ну, я ушла, плакала в лифте. Антон еле успокоил. А на свадьбе, гляжу: все подружки в моих платьях как принцессы, а Юля — с такой же фасонистой свадьбой, где все на камеру смотрят не на её платье, а на наше-то.
Ну а потом происходит вот что… Вечером в туалете Юля меня тащит: «Помоги! У меня свадебка порвалась, держись!». Я, понятное дело, срочно спохватилась, смахала шов и всё. А она уже за меня хватается: «Ты же профессионал, ну скажи, что это подарок был?..».
Ну а я, между нами, ответила: «Милана, ты мне не деньги должна, ты честность. Пусть все узнают, что эти платья мои». И знаешь что? Она вдруг на сцене встала после тоста, начала извинения читать, конверт с деньгами мне передала и сказала: «Я тебя использовала, и это плохо. Но судьба, видимо, как-то всё расставила…»
Да, мама, я потом подумала: не всегда справедливость приходит в виде грома и молнии, иногда — через иголочку, ниточек и честное сердечко. Всё равно жаль детской суммы, но, может, на Мишину зимнюю курточку теперь хватит?
