Жизнь порой ставит нас перед выбором, от которого зависит — останется ли семья целой или развалится на куски. Я стою перед этим выбором. Уже не первую неделю мучаюсь: сказать ли сыну то, что вижу своими глазами, или молчать, боясь разрушить не только его веру в жену, но и наш с ним покой.

Мой сын — Сергей — трудяга, честный, с крепкими принципами. Пашет с утра до ночи, приходит домой еле на ногах. А его жена, Даша… Даже не знаю, как подобрать слова, чтобы не сорваться на крик. Вот уже месяц её каждый вечер привозит домой какой-то наглец на чёрном «Лэнд Крузере». Не раз в неделю, не иногда — каждый день, будто по расписанию.

Я сначала думала: может, попутка? Но слишком уж всё похоже на неслучайность. Раз-два — ещё куда ни шло. Но когда ты каждый вечер выходишь из чужой машины, задерживаешься в салоне, а потом не спеша идёшь домой — тут уже не до сомнений.

Не выдержала, подошла к ней напрямую: «Люди видят, соседи шепчутся. Ты позоришь нашу фамилию». А она, даже глазом не моргнув, заявила: «Не ваше дело. Это коллега, мы работу обсуждаем». Работу? В машине, на пустой парковке, по ночам? И ведь ещё и обнимаются на прощание.

Когда вечером вернулся Сергей, я думала, он хоть задумается. Но он накинулся на меня с криками, что я оскорбила его Дашу, что она теперь даже есть не может от стресса. Я попыталась намекнуть: «Двор уже судачит, что твою жену возит чужой мужик». А он отрезал: «Ничего плохого! Я ей верю, а ты должна уважать мой выбор!» И потребовал, чтобы я перед ней извинилась.

Я не извинилась. Но с тех пор в голове — каша. То ли сын слеп, то ли делает вид, лишь бы не рушить брак. А может, это у меня крыша поехала? Придираюсь?

Обсудила с подругами во дворе. Все на моей стороне. Говорят: «Не бывает „просто коллег“, которые месяц кряду катают замужнюю, да ещё и засиживаются в машине». Все уверены — не попутка.

Одна даже сказала: «Скажи Сергею прямо. Пусть прозреет». Но вот загвоздка: скажу — а он воспримет это как предательство. Простит свою «ангелочку», а меня вычеркнет. Останусь я «злой свекровью, которая носит в дом смуту».

Но и молчать уже нет сил. Он ведь горбатится ради неё, а она, похоже, просто пользуется его доверием. И вот я стою на распутье: правда или страх потерять сына. И не знаю, что страшнее — сказать или промолчать.