Моя невестка Светлана устроилась в клининговую службу в нашем городке Мытищи. Теперь она наводит порядок в чужих квартирах, а в своём доме царит настоящий хаос. Грязь, беспорядок, затхлый запах — и это с маленьким ребёнком! Она оправдывается, что после работы у неё нет сил на уборку. Но разве можно спокойно жить в таком бардаке, когда твой сын ползает по липкому линолеуму?
После декрета Света целый год отказывалась от любой работы. То график не подходил, то зарплата казалась смешной. Мой сын Дмитрий надрывался на двух работах, выплачивал ипотеку и кредиты, а она сидела дома, требуя, чтобы он, как «настоящий мужчина», обеспечивал её желания.
— Хоть что-то найди, а там разберёмся, — уговаривала я, видя, как сын выбивается из сил.
— Не хочу на первую попавшуюся! Вот найду хорошее место — тогда и выйду. А пока пусть Дима крутится, — отрезала она, даже не смущаясь.
Я ничем не могла помочь — сама еле справлялась, ухаживая за больным мужем. Все деньги уходили на лекарства и коммуналку. А Света жила в своё удовольствие, пока семья погружалась в долги. Внутри всё кипело от несправедливости.
Наконец, через год она согласилась на работу уборщицей. Зарплата по нашим меркам неплохая, график свободный — перестала капризничать и начала приносить деньги. Я обрадовалась, решив, что теперь в их жизни наступит порядок. Но рано.
Когда я пришла проведать внука, у меня сердце упало. Раньше Света держала дом в чистоте, всё блестело. А теперь? Квартира напоминала заброшенный склад. Кучи вещей — то ли чистых, то ли грязных — валялись повсюду. Пол лип, будто в него впитался весь городской смог. В ванной пахло так, будто там устроили помойку. На сантехнике — жёлтые подтёки, а в раковине посуда уже зеленела от плесени. Я тут же схватила губку, чтобы хоть немного привести кухню в порядок, но внутри всё сжималось от гнева.
Дождавшись Светлану с работы, не выдержала:
— Ты вообще забыла, что такое уборка? Это же позорище! Если гости заглянут — сгоришь со стыда!
— Давно не прибиралась, — равнодушно бросила она. — На работе устаю, дома хочется отдыхать. Дима не помогает, вот и живём как получается.
Я онемела. Дмитрий приползает домой в ночи, еле на ногах стоит, а она ждёт, что он ещё и полы помоет? У неё свободный график, ребёнок в саду, времени полно — но уборка, видите ли, не входит в её планы! Чем она занимается в свободное время? Листает соцсети или дрыхнет?
— Серьёзно? — возмутилась я. — На работе убираю чужие квартиры за деньги, а дома хочу расслабиться! Теперь я зарабатываю не меньше твоего мужа, так что пусть и он вносит вклад!
— Когда ему убираться? В три часа ночи? У него один выходной за неделю! — не сдержалась я, защищая сына.
— Вот в выходной и приберётся, — огрызнулась она.
Я ушла с тяжёлым сердцем. Обещала сыну не вмешиваться, но как молчать, когда их дом превращается в свалку? Света год бездельничала, месяц поработала — и уже диктует условия? Маленький внук дышит этой грязью, а ей хоть бы что. Неужели совесть не мучает?
Знаю, Дима убираться не станет — он и так на грани. Если так пойдёт дальше, их квартира станет дурно пахнущей руиной. Со Светой говорить бесполезно — только огрызается. Но с сыном я поговорю. Не ради них, а ради ребёнка, который не должен расти в такой обстановке.
Настоящая беда не в грязи, а в равнодушии. Можно целый день мыть чужие дома, но если не видеть грязи в своей жизни — ничего не изменится.
