Стук сердца будто в коридоре шепчет ветер, а в поликлинике уже гудит чайник. «Лидия Петровна, проверь, кто в проходе? Нет? Тогда включи кипяток и ступай в регистратуру за листом вызовов», прозвучало, как отголосок голосов, когда последний пациент покинул кабинет.
Лидия уже отметила запись в карте, отпила чай с печеньем, а медсестра всё ещё не вернулась. Когда уже собиралась дозвониться в регистратуру, вошла Зинаида, молодая женщина с чёрными глазамиугольками и косой, спускающейся до пояса.
Ой, Лидия Петровна, только что в регистратуре разразился шторм! начала она, будто рассказывая о буре в пустыне. Дама опоздала, крикнула, будто в неё врезалась молния, и всех оскорбила. Что же дальше?
И ты тоже попала в эту сцену или просто зритель? спросила Лидия, будто наблюдая за кукольным спектаклем. Кого-нибудь успели принять?
Нет, её отшлёпали. На полчаса опоздала, а доктор Князев уже ушёл в вызовы. Алла Филипповна переписала её на завтра, ответила медсестра, склонив голову.
Но ведь она была к Князеву записана! И почему он так быстро исчез? уточнила Лидия.
С завтрашнего дня Князев в отпуск, сказала Зинаида, будто отмахивая от ветра. Я предупреждала её: если снова опоздает, двери закроются.
Понятно. Сколько сегодня вызовов? спросила Лидия.
Как обычно, вздохнула Зинаида, протянув перед ней листок с адресами, будто раскрывая карту с тайными тропами.
Лидия стала расставлять цифры напротив фамилий, прокладывать маршрут, чтобы не блуждать по лабиринту улиц.
Я бы не выдержала и дня на пенсии, прошептала Зинаида, глядя в окно, где ночь уже плавно скользила по крышам. Если бы я ушла, то наконец бы выспалась.
У тебя два сына, напомнила Лидия. К тому времени, как ты уйдёшь, они уже женятся, подарят внуков, а спать не успеешь. А муж ваш скоро тоже уйдёт на пенсию, и будете целыми днями сидеть дома, как две горькие редьки, которые только и делают, что мешают друг другу. Интересно, кто из вас первым бросит это безумие и вернётся к работе? усмехнулась она.
Ты права, Лидия Петровна, вздохнула Зинаида. Через три дня мы отправляемся в отпуск, но уже считаем, кто из нас первым вернётся к работе. На мой взгляд, отдыхать надо раздельно, иначе будет скучно. Как думаете?
Тогда зачем вместе в отпуск ехать? Кто мешает отдыхать в одиночку? спросила Лидия.
Ну мальчики требуют внимания, а мужа нельзя оставлять одного, заметила Зинаида, словно пытаясь объяснить странный танец.
С этими словами Лидия встала, подошла к шкафу и надела просторный халат, который можно было надеть прямо на пальто. Она проверила, всё ли взяла, и вышла из кабинета, когда на улице уже стлалась сумеречная дымка.
По пути к первому адресу её мысли крутились, как листы в ветре. Она вспоминала, как в юности не понимала, зачем пенсионеры берут подработку, а потом, уйдя с работы, начинают ходить в поликлинику и в магазин, будто это их новая работа. В следующем году ей тоже предстоит стать пенсионеркой, но мыслью о покое она не пренебрегает: ей ещё хочется бежать, а не сидеть в пустой квартире, как в забытом углу.
Лидия шла по узкой лестнице к третьему этажу, где часто навещала Бориса Сергеевича Скрябина, одинокого интеллигента с «букетом» хронических болезней. Он открыл дверь, не дожидаясь, пока она разденется, и пропустил её в комнату, где стояла ванна, готовая принять её руки.
Что случилось, Борис Сергеевич? спросила она, входя.
Не сердись, дочь, начал он, будто извиняясь перед зеркалом. Таблетки закончились, а я не успел их дозаправить. Пожалуйста, выпиши рецепт, ноги болят, а в поликлинику идти тяжело.
Давай измерим давление, сказала Лидия, доставая тонометр. Высоковато.
Борис признался, что три дня не пил лекарства. Лидия выписала рецепт, оставив свой личный номер, и предложила чай. Он согласился, но ей пришлось торопиться дальше.
Спускаясь по лестнице, она думала о том, как странно звучит слово «одинокий» в пустой квартире. «Сегодня я, кажется, слишком часто вздыхаю», прошептала она, будто слышала собственный шёпот в коридорах.
Следующим в списке был Игорь Голиков, 28летний мужчина. Лидия ещё никогда к нему не приходила, но адрес запомнила. При звонке он сообщил о высокой температуре, но на тумбочке стоял градусник с нормальной цифрой после её встряхивания. Он просил больничный, предлагал деньги, но Лидия отказалась, и он обиделся, крикнув ей в лицо.
В дверь открыл молодой мужчина с воспалёнными глазами, кашлявший, как будто в его груди горел маленький костёр. Лидия выписала лекарства, сделала пометку, а его лицо напомнило ей Диму, первую любовь. Она шла дальше, оглядываясь на фонари, мерцающие, как звёзды в безмятежном небе, мечтая о горячем чае, пледе и сериале, но отгоняла эти мысли, как ночные кошмары.
Наконец, в лифте, освещённом ярким светом, она увидела своё отражение: морщины, тени под глазами, пуховик, который почти слился с её фигурой. Лифт молчал, а стены пахли свежей краской новой постройки. Голос динамика объявил: «Седьмой этаж», и дверь открылась.
В квартире её встретил высокий молодой человек, почти точная копия её первой любви. Она почти не смогла произнести слово.
Дима? шепнула она.
Нет,
