«С чего это ты нас обеих любишь?!» Вячеслав признался в измене, и мой мир рассыпался в прах.
Не помню, как допила кофе. Не помню, как дышала. Всё внутри будто заледенело. Только его голос ровный, чуть хрипловатый бил по вискам, как кувалда. Он сказал это без тени раскаяния, будто речь шла не о предательстве, а о погоде.
«Я люблю вас обеих», повторил Вячеслав, глядя мне прямо в глаза.
Пальцы задрожали, когда я отодвинула тарелку. Аппетит испарился мгновенно. Тело онемело, будто окатили ледяной водой. Его лицо стало серым, губы подрагивали, но он продолжал:
«Это началось два месяца назад Мы с ней в одном отделе, в бухгалтерии. Работали над срочным отчётом, стали чаще общаться, а потом само закрутилось. Я люблю её, но и тебя тоже. Не могу больше врать. Мне тяжело, понимаешь? Очень»
Я не слушала. Внутри бушевал ураган. Всё, во что верила, всё, на что надеялась рухнуло. Хотелось закричать, швырнуть в него чашкой, разбить что-нибудь вдребезги. Но я лишь встала, едва держась за стол.
«Сегодня тебе лучше не ночевать здесь», прошептала я.
Когда дверь за ним захлопнулась, рухнула на кровать. Подушка пахла его одеколоном, одеяло леденило кожу. Сердце выло. Я рыдала в матрас, вжимаясь в него лицом, будто могла спрятаться от этой боли. Он знал, как я его люблю. Знал, как верю ему. И всё равно вот так.
Била кулаками по его подушке, как одержимая. Потом в голове всплыла она Кто? Как выглядит? Моложе? Рыжая? Худая? С глянцевыми губами? Идеальные ногти, томный взгляд? Воображала, как она касается его, целует, смеётся. Руки тряслись, дышать было трудно.
Утром не выдержала надо было её увидеть. Хотя бы одним глазком.
Позвонила на работу, сказала, что температура. Потом набрала офис Вячеслава. Секретарша, глуповатая, слила всё: имя Алевтина. Соцсети быстро выдали её страницу. Фото одна простая женщина в белой блузке и юбке. Никакой красотки, но именно она украла его.
Вечером сидела в машине у её дома, сжимая руль до хруста в пальцах. Через сорок минут она появилась. И удивилась. Обычная. Никакого шика. Никакого вызова. Волосы в хвост, шаг спокойный. Будь моей соседкой не заметила бы.
Но злость не утихла разгорелась сильнее. Если не внешность, значит, что-то внутри. Он полюбил её не за лицо, а за что-то ещё. Это делало её страшнее. Выскочила из машины, пошла следом. Она зашла в магазин, взяла корзинку и улыбнулась мне.
Это добило.
«Думаешь, победила?» прошипела я. «Он мой. Не твой. Поняла? Чтобы духу твоего рядом с ним не было!»
Она растерянно моргнула:
«Извините мы знакомы?»
Сжала зубы. Как смеет втираться в доверие?
«Не прикидывайся. Ты ведь Алевтина, да? Встречаешься с Вячеславом. Так вот запомни он мой. Был и будет!»
Она побледнела, вцепилась в корзинку.
«Боже он не говорил, что у него есть кто-то Я я не знала»
Выглядела искренне шокированной. Или врала талантливо. Но через два часа мы уже сидели в кафе. Она, всхлипывая, рассказывала свою версию:
«Я влюбилась в лжеца», прошептала. «Но теперь он мне не нужен. Пусть проваливает».
Я не ответила. Горло перехватило. Потому что для меня Вячеслав был всем. А он разрушил это одним признанием.
