У Семёна Лазарева была странная привычка.
Когда кто-то из деревни уезжал — будь то переезд, ссора в семье или просто исчезновение без слов — он оставлял дверь открытой.
То дверь своей часовой мастерской, то калитку во дворе, а то просто приоткрытую форточку.
Говорил, что символ это.
— «Люди уходят, думая, что пути назад нет, — объяснял он. — А я хочу, чтоб знали: вернуться можно всегда».
Не спрашивал он, зачем человек ушёл.
Не требовал оправданий.
Просто держал место готовым, на случай если вдруг позвонит колокольчик у ворот.
Люди считали его чудаком.
— «Зачем открывать дверь тому, кто здесь быть не хочет?» — спрашивали его.
Семён лишь улыбался:
— «А иногда они не то что не хотят. Просто не знают, как вернуться».
В его избе не было ржавых замков.
Не было потерянных ключей.
Не было хлопанья дверьми.
Лишь открытые двери да калитки.
Как-то раз паренёк, не бывший в деревне много лет, показался у ворот мастерской.
Руки его дрожали.
Семён взглянул на него и, не проронив ни слова, кивнул на табурет, на котором тот сиживал в детстве.
Паренёк сел. Поплакал немного. Потом улыбнулся.
И Семён, не спрашивая ни о чём, налил ему кружку чая.
С той поры деревня поняла.
Переняли они его привычку.
Кто оставлял ненаписанное, но и нестертое письмо.
Кто ставил лишнюю тарелку на стол.
А кто кидал «я тут» в телегу, не ждя ответа.
Теперь открытые двери Семёна Лазарева — легенда в округе.
Все знают, дело не в дверях буквально.
Это знак такой:
«Коль захочешь вернуться однажды… прощения просить не надо. Просто толкни калитку. Запор снят».
— Записано Ларисой Волковой, летописцем возвращений, что ещё не случились, но ждать их всё ж стоит. Ибо истинная сила дома не в крепких стенах, а в том, чтобы душа знала – ей всегда найдется место у очага.