Мы с мужем, Иваном, выживаем с трудом, а звонки моей матери, Антонины Степановны, лишь усугубляют боль. Она называет его никчемным неудачником, неспособным содержать семью. Её язвительные фразы в трубке режут, как по живому: «Ну что, последнюю копейку на хлеб потратили или ещё держитесь?» Неужели она не видит, как мы бьёмся, пытаясь дать нашему сыну, Ванюше, хоть какую-то надежду? Эта история — о разрыве с матерью, о боли и о том, как мы держимся вместе, несмотря ни на что.
Живём мы в маленьком городке под Воронежем, и работает в семье только Иван. Нашему Ванюше три года, и у него синдром Дауна. Я посвящаю ему все свои дни, чтобы он мог развиваться и чувствовать себя любимым. Это требует невероятных сил и денег. Мы возим его на специальные занятия, в бассейн, к логопеду. Вдобавок — ипотека за нашу скромную квартирку, которая съедает почти весь доход. Каждый месяц — это битва за то, чтобы как-то свести концы с концами.
Иван старается из всех сил, но работа у него непостоянная. Он берётся за любую подработку, лишь бы платили честно. Вижу, как он выматывается, как возвращается домой с пустым взглядом, но помочь не могу. А тут ещё мать подливает масла в огонь. Её слова — будто яд, отравляющий и без того тяжёлую жизнь. Она звонит не поддержать, а уколоть побольнее.
Антонина Степановна всегда презирала Ивана. «Какой мужчина не может семью прокормить?» — бросает она с презрением. Она будто не замечает, что времена сейчас трудные. Найти хорошего специалиста для Ванюши было целой эпопеей — месяцы поисков, проб и ошибок. Всё стоит денег: лечение, занятия, питание. Это очевидно, но мать словно слепа к нашим проблемам. Она живёт в своём комфортном мире, где всё легко и доступно.
У неё однокомнатная квартира в центре Воронежа, а вторую, доставшуюся от бабушки, она сдаёт. Деньги у неё есть, она ни в чём не нуждается: путешествует, покупает дорогие вещи, живёт в своё удовольствие. Я никогда не просила у неё помощи, всегда справлялась сама. Но когда она узнала о диагнозе Ванюши, её слова разбили мне сердце: «Ну, с таким-то мужем чего ещё ждать?» Как будто Иван виноват в болезни сына… Как можно быть настолько чёрствой?
Я молча сглотнула обиду. Спорить с ней бесполезно — она всегда права. Иногда думаю, что надо поставить границы, защитить семью от её едких замечаний. Но не умею. В детстве мы были близки, она была для меня поддержкой. Но с появлением Ивана всё изменилось. Она возненавидела его с первого взгляда, и теперь каждый её звонок — это попытка унизить нас.
Я давно не покупаю ничего для себя. Мы с Иваном экономим на всём: на одежде, еде, даже на чашке кофе в кафе. Всё ради Ванюши. Я знаю, что это правильно — дети важнее всего. Но больно осознавать, что мать этого не понимает. Она звонит не спросить, как Ваня, как мы справляемся, а лишь чтобы подчеркнуть, насколько мы жалки в её глазах.
Моя подруга Наташа знает о нашей ситуации. Говорит, что мать одумается, что мне стоит попросить у неё помощи. Но я не могу. Это унизительно. Я устала от её злых шуток, от её равнодушия. Верю, что трудные времена пройдут, что мы с Иваном как-нибудь выберемся. Но с матерью, кажется, мир уже невозможен. Её слова ранят сильнее любых других проблем.
Каждый день я смотрю на Ванюшу, на его светлую улыбку, и нахожу силы жить дальше. Иван, хоть и устаёт, берёт сына на руки, играет с ним, и в эти моменты я чувствую, что мы — настоящая семья. Пусть мать считает нас неудачниками, у нас есть самое главное — любовь, ради которой стоит бороться. И я не сдамся, даже если останусь без её поддержки… Потому что порой самая крепкая стойкость рождается именно там, где её никто не ждёт.
