Три года назад моя свекровь выгнала меня с ребёнком на улицу. А теперь удивляется, почему я с ней не разговариваю.
Мне тридцать, я живу в Москве, поднимаю сына и изо всех сил стараюсь построить нормальную жизнь. Но где-то глубоко внутри остаётся боль. Потому что три года назад женщина, которую я считала семьёй, без сожалений вышвырнула нас на улицу. А теперь не понимает, почему я не хочу с ней общаться. Более того она обижена.
Мы с Александром познакомились на первом курсе университета. Любовь с первого взгляда ни тусовок, ни игр, всё стало серьёзно почти сразу. А потом неожиданная беременность. Несмотря на таблетки, тест показал две полоски. Конечно, был страх, паника, слёзы но об аборте не могло быть и речи. Александр не сбежал он сделал предложение, и мы расписались.
Проблема была в том, что нам негде было жить. Мои родители под Тверью, а я с семнадцати лет жила в московском общежитии. Александр же с шестнадцати был сам по себе: его мать, Надежда, вышла замуж во второй раз и уехала с новым мужем в Казань, оставив сыну свою двушку в Люберцах. После свадьбы она «милостиво» разрешила нам там поселиться.
Первое время всё было нормально. Учёба, подработки, ожидание ребёнка. Я убиралась, готовила, копила каждую копейку. Но всё изменилось, когда Надежда начала наведываться к нам. Не просто так с проверками. Она заглядывала в шкафы, залезала под кровать, снимала перчатки, чтобы провести пальцем по подоконнику. Беременная, я носилась с тряпкой, лишь бы угодить. Но сколько ни старалась всё было недостаточно хорошо.
«Почему полотенце висит неровно?», «Крошки на кухонном коврике!», «Ты не жена, а сплошное бедствие!» её придивки не прекращались.
Когда родился наш сын Тимур, стало ещё хуже. Едва хватало сил на сон и кормление, а она требовала стерильной чистоты. Три раза в неделю я вымывала квартиру до блеска, но этого никогда не хватало. Однажды она бросила:
Вернусь через неделю. Если увижу хотя бы пылинку выметаетесь вон!
Я умоляла Александра поговорить с ней. Он попытался. Но Надежда была непреклонна. Когда она вернулась и обнаружила на балконе свои старые коробки, к которым я не прикасалась, потому что они не мои, начался скандал.
Собирай вещи и возвращайся к родителям! Александр пусть выбирает: остаться с тобой или здесь.
И Александр не предал меня. Мы уехали в Тверь к моим родителям. Он вставал в шесть утра, шёл на пары, потом на подработку, возвращался поздно. Я пыталась зарабатывать удалённо выходили копейки. Денег не хватало, считали каждую сотню, ели макароны с яйцом. Без родителей не вытянули бы. И без нашей любви тоже.
Потом, понемногу, всё наладилось. Получили дипломы, нашли работу, сняли квартиру в Москве. Тимур подрос, мы стали настоящей семьёй. Но рана осталась.
Надежда до сих пор живёт одна. Квартира, из которой она нас выгнала, пустует. Иногда звонит Александру, спрашивает про внука, требует фотографии. Он отвечает. Не держит зла. А я держу. Для меня это предательство. Она сломала наши жизни, когда мы были беззащитнее всего. Оставила нас на произвол судьбы.
Это моя квартира! Я имела право! говорит она.
Может, право и было. А совесть? А сердце? Где они были, когда мы стояли на вокзале с младенцем и двумя чемоданами?
Я не злопамятная. Но я не обязана прощать. И в её жизни мне больше не место.
