Моя невестка Светлана устроилась в клининговую службу в нашем городке Калуге. Теперь она надраивает до блеска чужие квартиры, а свой дом превратила в настоящую помойку. Грязь, беспорядок, вонь — и это при маленьком ребёнке! Утверждает, что после работы у неё нет сил на уборку. Но разве можно жить в таком хлеву и не краснеть, когда твой сын ползает по липкому полу?
После декрета Света целый год отказывалась от любой работы. Ни график её не устраивал, ни зарплата. Куда звали — морщилась, а куда мечтала — не брали. Мой сын Дмитрий вкалывал на двух работах, тянул ипотеку, кредиты и семью, а она сидела дома, требуя, чтобы он, как «настоящий мужчина», обеспечивал её прихоти.
— Хоть что-то найди, а там разберёшься, — уговаривала я, видя, как сын выматывается.
— Не буду за копейки горбатиться! Вот устроюсь на достойное место, тогда и выйду. А пока пусть Дима пашет, — отрезала она без тени смущения.
Я помочь не могла — сама едва справлялась, ухаживая за мужем после инсульта. Все деньги уходили на лекарства и коммуналку. А Светлана беззаботно жила за чужой счёт, пока семья тонула в долгах. Молчала, но внутри всё кипело от несправедливости.
Наконец, через год, она снизошла до работы в клининговой фирме. Зарплата хорошая, график удобный — перестала капризничать и стала приносить деньги в дом. Я обрадовалась, думала, теперь всё наладится. Но не тут-то было.
Когда приехала проведать внука, сердце упало от ужаса. Раньше Света держала дом в идеальном порядке: чистоту до блеска, всё на своих местах. А теперь? Квартира напоминала заброшенный гараж. Гора вещей — то ли чистых, то ли грязных — валялась в углу. Пол лип, словно промасленный. В ванной стояла такая вонь, будто там десятилетиями не мылись. Сантехника покрылась ржавыми подтёками, а в раковине посуда зеленела от плесени. Я бросилась отмывать тарелки, но внутри всё дрожало от злости.
Дождавшись Свету с работы, не выдержала:
— Ты совсем разленилась? Это же позор! Если гости заглянут — сгоришь со стыда!
— Да уже месяц не убиралась, — устало махнула она рукой. — На работе шваброй измаялась, дома сил нет. Дима не помогает, вот и живём как придётся.
Опешила. Дмитрий приползает домой поздно ночью, еле на ногах стоит, а она ждёт, что он ещё и полы помоет? У неё свободный график, ребёнок в саду, времени полно — но убираться, видите ли, не царское дело! Чем она тогда занимается? В телефоне копается или дрыхнет?
— Ты серьёзно? — вспыхнула я. — Я на работе чужие углы отмываю за деньги, а дома хочу отдыхать! Зарабатываю не меньше твоего мужа, так пусть он теперь бытом занимается!
— Когда ему убираться? Ночью? У него один выходной в неделю! — не выдержала я, защищая сына.
— Вот в выходной и приберётся, — огрызнулась она.
Ушла с тяжёлым сердцем. Обещала Диме не лезть в их дела, но как молчать, когда они живут в свинарнике? Света год сидела без дела, месяц поработала — и уже командует? Их дом превращается в свалку, а маленький внук дышит этой гадостью. Неужели ей не стыдно?
Знаю, Дмитрий убираться не станет — он и так на износе. Если так продолжится, их квартира совсем зарастёт грязью. Со Светой говорить бесполезно — только огрызается. Но с сыном поговорю. Не ради них, а ради ребёнка, который не должен расти в таком кошмаре. Как можно быть такой безалаберной?
