В 65 я поняла: самое страшное — не остаться одной, а умолять детей позвонить, зная, что ты для них обуза.

В 65 лет я осознала, что самое страшное не остаться одной, а умолять своих детей позвонить, зная, что ты для них облегчение.

Мам, привет, срочно нужна твоя помощь.

Голос сына в трубке звучал так, будто он говорил с надоедливым подчиненным, а не с матерью.

Нина Петровна замерла с пультом в руке, так и не включив вечерние новости.

Кирюша, привет. Что-то случилось?

Да, нет, всё в порядке, Кирилл отмахнулся. Просто мы с Наташей сорвали горячий тур, вылет завтра утром.

А Бурого оставить не с кем. Возьмёшь к себе?

Бурый. Огромный, слюнявый дог, который в её маленькой «двушке» занимал места, как старый буфет.

Надолго? осторожно спросила Нина, уже зная ответ.

Ну, на неделю. Может, на две. Как получится. Мам, ну ты же знаешь, какой он впечатлительный. В собачью готэль это же издевательство.

Нина Петровна посмотрела на свой диван, перетянутый новой светлой тканью. Она полгода копила на перетяжку, отказывая себе в мелочах. Бурый уничтожит его за пару дней.

Кирилл, мне не очень удобно. Я только ремонт закончила.

Какой ремонт? в его голосе прозвучало раздражение. Обои переклеила?

Бурый воспитанный, просто гулять с ним не забывай. Всё, Наташа зовёт, чемоданы собирать. Привезём его через час.

Короткие гудки.

Он даже не спросил, как её дела. Не поздравил с днём рождения, который был на прошлой неделе. Шестьдесят пять лет.

Она ждала звонка весь день, приготовила фирменный салат, надела новое убранство. Дети обещали заехать но так и не появились.

Кирилл прислал короткое сообщение: *«Мам, с ДР! Горящий проект.»* Лена не написала ничего.

А сегодня *«срочно нужна помощь»*.

Нина Петровна медленно опустилась на диван. Дело было не в собаке и не в испорченной обивке.

Дело было в этом унизительном ощущении своей функции. Она бесплатный передерж, экстренная служба, человек-запасной вариант.

Она вспомнила, как много лет назад, когда дети были маленькими, мечтала, чтобы они выросли самостоятельными.

А теперь поняла: страшнее одиночества в пустой квартире лишь одно ждать звонка, зная, что ты нужна только тогда, когда от тебя что-то требуется.

Умолять об их внимание, вымаливая его ценой своего комфорта и достоинства.

Через час в дверь позвонили. На пороге стоял Кирилл с огромным псом на поводке. Бурый рванул внутрь, оставляя на чистом полу грязные следы.

Мам, вот корм, вот игрушки. Гулять три раза в день, помнишь. Всё, мы бежим, а то на рейс опоздаем! Он сунул ей поводок, чмокнул в щёку на ходу и исчез за дверью.

Нина Петровна осталась стоять в прихожей. Бурый деловито обнюхивал ножки кресел.

Из глубины квартиры донёсся звук рвущейся ткани.

Она посмотрела на телефон. Может, позвонить дочери? Леночка, может, она поймёт? Но палец замер в воздухе.

Лена не звонила уже месяц. Наверное, тоже занята. У неё своя жизнь, своя семья.

И в этот момент Нина Петровна впер

Оцените статью
В 65 я поняла: самое страшное — не остаться одной, а умолять детей позвонить, зная, что ты для них обуза.
От вражды к страсти: как наша вражда переросла в нечто невероятное