**Дневник Ирины**

Никогда не считала себя красавицей. Да и привлекательной меня назвать сложно. Что ж, не всем же блистать на сцене. Зато в школе моими подругами были сплошь красавицы. Сначала я радовалась этому, пока бабушка не открыла мне глаза:

Эх, внученька! Да им-то с тобой, «серой мышкой», удобно на свидания ходить не переманишь никого. Кто на тебя позарится?

Слова ранили до слёз. Но потом бабушка, подумав, утешила:

Не горюй. С лица пряники не печь. Запомни, ягодка моя, что яркое быстро выцветает. Не тужи, касатка, и на твой пирог едок найдётся.

«Едоков» не было до двадцати семи. А я училась, работала, понимая надеяться можно только на себя.

С Артёмом меня свела подруга Катя. Он ей «докучал, как назойливая муха».

Забирай, Ирка! Может, у вас что и выйдет. Я замуж выхожу, вот так и сказала.

Артёма я приняла сразу. Понеслась с головой в чувства уж больно он мне приглянулся. Да и засиделась в девках. Чего ж ждать?

Мне даже показалось, он с облегчением вздохнул в моих объятиях. Свадьбу сыграли быстро.

Бабушка предупредила:

Гляди, Ирочка, намучаешься. Чую, твой Артём ещё не нагулялся. Ему бы «перебеситься», а потом жениться. Не хвались, детка, замужеством вчерашним, а хвались вчерашним годом

Но мне было всё нипочём. Мы с Артёмом как два голубя: где сойдёмся, там и воркуем. С замужеством у меня выросли крылья!

Родился сын Алёша. Артём души в нём не чаял. Перед сном сказки читал, колыбельные напевал, баловал.

Сын всё больше тянулся к отцу, чем ко мне. Я не ревновала. Лишь бы в семье мир был.

Пять лет жили в счастье. А беда уже стояла у порога

То ли Катя мне позавидовала, то ли недолюбила Артёма но однажды она затянула его в свои сети. От людей узнала, что Катя развелась, детей у неё не было.

Мир померк. Крылья сломались. Видно, счастье моё плохо лежало. Рыдала без конца. Тяжелее всего было объяснять Алёше. Теперь сказки про папу рассказывала я. Но слёзы высохли надо было растить сына и держаться. В душе надеялась, что Артём одумается, хотя бы ради Алёши.

Он пришёл за паспортом. Бормотал, что Катя хочет «официального брака». Я отказалась отдавать. Он пожал плечами, ушёл. А вскоре получил дубликат.

Не знаю, чем Катя пленила мужа, но Артём забыл нас с Алёшей. Хотя Признаю, Катя была первой красавицей в школе. Яркая, смешливая, ветреная. Умела говорить сладко. Правда, часто слова её расходились с делом. Раньше это меня не смущало. Зря. Про таких, как Катя, говорят: «Ласковый взгляд, да на сердце яд».

Поняла я поздно, что Катя сдала мне Артёма в аренду. Временная ненадобность вот и всё. Она ж говорила: «Замуж иду». А брак кончился забирай «одолженное».

Дважды вызывали в суд на развод. Не пошла. Тянула время и душу свою.

Шли годы. Артём, кажется, стал прозревать. Соскучился по Алёшке. Просил свидания. Я не противилась. Уж и не думала о нём привыкли с сыном жить вдвоём. Алёше исполнилось двенадцать.

Беда, как водится, пришла нежданно. В мой дом явилась Катя.

Как поживаешь, подруга? Замуж не собралась? ухмыльнулась.

Чего тебе? ледяным тоном спросила я.

Артём просит чтобы сына привела. В больницу. Попрощаться, огорошила она.

Ноги подкосились, в глазах потемнело.

Что с Артёмом? прошептала.

Завтра операция. Боится не выживет, бросила Катя, спеша уйти.

Выживет! Обязательно! закричала я ей вслед.

Операция прошла успешно. Артём выжил, но в сорок лет стал инвалидом. Ходил с палочкой. Встал вопрос как жить дальше? Катя забрала его из больницы. Но ненадолго.

Мне хотелось тут же вернуть его. В Катю я не верила душа у неё, как тёмный колодец.

Решила подождать. Пусть муть осядет авось, чистая вода останется.

Через три месяца Катя позвонила:

Ира, Артём не может без сына.

А может, это ты не можешь с Артёмом? язвинула я.

В общем, Артём вернулся. Катя создала такие условия, что ему пришлось уйти. Инвалид не сахар.

Он стал злым, молчаливым.

Но любовь всё терпит. Я и Алёша окружили его заботой. Постепенно Артём оттаял. Даже палочку отложил. Хромал, но ходил сам.

Прошло полгода.

Явилась Катя. С крохотной дочкой.

Как делить Артёма? У меня от него ребёнок, заявила.

Катя, ты как сорная трава, только ноги опутала. Когда ты исчезнешь из нашей жизни? спросила я с болью.

Артём мой! завизжала она.

И она была права. Я не виню Артёма. Он ушёл. Видно, старая любовь не ржавеет.

Бабушка не удержалась:

У тебя, Ирочка, не муж, а сума перемётная!

Остались мы с Алёшей одни. Сын, повзрослев, утешал: «Не переживай, мам, прорвёмся».

Эх, Артём рана на сердце.

Глубок океан, но человеческое сердце глубже. Чего там только нет!

После него душа опустела. Никто больше не согрел, не зажёг свет.

Время летело. Алёша женился, ушёл из дома.

Однажды встретила Артёма. Жалкий, с тоской в глазах. Как сказала бы бабушка: «Вилял, вилял, да на вилы попал».

Где ты? Как живёшь? осторожно спросила.

Нигде. Вот, гуляю, странно ответил он.

Выглядел потерянным

Теперь мы вместе семь лет. Оказывается, и осенью бывают тёплые деньки. Растим внука. Счастливы? Да. Может, это и есть настоящая любовь выстраданная?

P.S. Катя вышла за француза и уехала. Осенью в парке особенно тихо мы с Артёмом гуляем, держимся за руки, как в молодости. Только теперь в глазах не вспышки страсти, а спокойный свет. Внук бежит впереди, смеётся, и мне кажется, что время, столь жестокое, в конце концов всё расставило по местам. Бабушка сказала бы: «Вот он, твой пирог. Только выстраданный сладок вдвойне».