Тот летний день, когда рутина была нарушена. Настя вошла на кухню с опущенными глазами и младенцем на руках. Малышом со смуглой кожей, который мирно спал, не ведая о буре, что вот-вот разразится.

В тот летний день привычный порядок вещей нарушился. Настя вошла в кухню, потупив взгляд, с младенцем на руках. Смуглый малыш мирно спал, не подозревая о буре, которая вот-вот разразится.

Насте едва исполнилось шестнадцать, но она уже знала, что такое жить среди роскоши и чувствовать такую пустоту, которую не заполнит даже особняк. Ее родители были успешными бизнесменами, вечно бегавшими с одной встречи на другую, путешествовавшими по миру, копившими деньги но никогда не находившими времени для нее. Дом был огромным, но холодным; тишина давила сильнее стен, а любовь была роскошью, которую ей так и не купили.

Ее отец, сидевший за завтраком с дымящейся чашкой кофе, нахмурился, увидев ее.
Что что это за ребенок? спросил он, будто перед ним возник призрак.

Настя сглотнула.
Папа мне нужно с тобой поговорить. Я родила, это мой сын.

Мужчина резко поставил чашку, и кофе пролился на стол.
Что ты сказала? И еще от чернокожего? О чем ты думала, Настя?! Спрячь этого ребенка! Наши соседи, наши партнеры никто не должен узнать. Мы отдадим его в приют.

Настя подняла взгляд, в котором смешались страх и ярость.
Нет! Это мой сын, я люблю его!

Любишь? А как же наша репутация? голос отца гулко разнесся по кухне. Что скажут люди?

В этот момент вошла мать. Она застыла, увидев сцену.
О, Господи только не говори, что

Отец закончил за нее:
Да. Наша дочь разрушила нам жизнь.

Мать, холоднее мраморной столешницы, вынесла приговор:
Либо отдаешь ребенка в приют либо убираешься из этого дома.

Настя крепче прижала к груди маленького Якова.
Я не оставлю его. Я сделаю для него все.

Отец не колебался:
Тогда проваливай.

Изгнание

Дверь захлопнулась за ее спиной с сухим стуком. На улице лил дождь. Настя шла без цели, промокшая до нитки, с ребенком, завернутым в тонкое одеяло, которое почти не защищало его. Она нашла скамейку в парке и села, пытаясь прикрыть его своим телом. Ей было холодно, голодно и страшно но она не отпустила его.

Тут к ней подошла женщина лет сорока с потрепанным зонтом и холщовой сумкой через плечо.
Детка что ты тут делаешь с малышом под дождем? спросила она мягко.

Родители выгнали меня, ответила Настя, стараясь говорить твердо.

А есть хочешь?

Нет соврала она, хотя живот урчал предательски.

Женщина улыбнулась с сочувствием.
Пойдем со мной. Домик у меня маленький, но теплый. Поужинаем.

Новый дом

Женщину звали Алевтина. Она жила в скромной комнатушке с облупившимися стенами, но в ней царило такое тепло, какого Настя не чувствовала даже в своем особняке. Алевтина была швеей, и в тот же вечер она накормила Настю горячим супом, который та проглотила сквозь слезы.

Со временем Алевтина дала ей не только крышу над головой, но и ремесло. Она научила ее шить, чинить, копить каждую копейку. Вместе они сидели за старинной ножной машинкой и шили одежду, которую продавали на рынке. Маленький Яков рос среди лоскутов, ниток и искреннего смеха.

Восемнадцать лет спустя

Жизнь изменилась. Настя, теперь уверенная в себе женщина, жила в скромной, но уютной квартире с Яковом, который вот-вот должен был окончить школу.

Как-то вечером в дверь постучали. На пороге стоял мужчина в костюме.
Настасья Петровна, я пришел сообщить, что ваши родители скончались на прошлой неделе. Согласно завещанию, вы единственная наследница.

В горле у Насти встал ком. Яков взял ее за руку.
Что это значит? спросил он.

Это значит, что дом, бизнес и все состояние теперь принадлежат вам, ответил юрист.

Настя на мгновение замолчала, потом посмотрела на сына.
Яков я должна тебе кое-что сказать. Ты не мой родной сын.

Юноша удивленно смотрел на нее.
Как?

Настя глубоко вдохнула.
Когда мне было столько же, сколько тебе сейчас, я возвращалась домой, и начался дождь. Я свернула в переулок, чтобы сократить путь, и увидела там бездомную женщину, у которой начались роды. Я опустилась на колени, чтобы помочь ей и ты родился у меня на руках. Перед смертью она прошептала: «Позаботься о моем сыне». Я не могла оставить тебя, поэтому сказала родителям, что это мой ребенок но они выгнали меня.

Глаза Якова наполнились слезами.
Значит, ты отдала свою молодость, чтобы вырастить меня хотя я тебе не родной?

Да, тихо ответила Настя. Потому что, когда я впервые прижала тебя к груди, я поняла: Бог выбрал меня быть твоей матерью. В твоих глазах я нашла смысл своей жизни. Ты мой свет, Яков мое солнышко.

Юноша крепко обнял ее.