Куртка, ставшая причиной конфликта

Куртка стала камнем преткновения

— Мама, что ты делаешь? — взвилась Татьяна, размахивая руками. — Это же новая куртка! Я её только вчера принесла!

— Ну и что? — отрезала Анна Васильевна, не отрываясь от швейной машинки. — Твоей Дашеньке холодно, а у меня руки золотые. Подрублю рукава — будет впору.

— Но она стоила тридцать тысяч рублей! — голос дочери стал пронзительным. — Тридцать тысяч, мама! Это почти моя зарплата!

Анна Васильевна наконец подняла глаза, глядя на Татьяну поверх очков.

— Зачем покупала такую дорогую, если жалко? Взяла бы попроще, за пять. Ребёнку главное — тепло.

— Ты не понимаешь! — Татьяна схватилась за голову. — Это же дизайнерская модель! Коллекционная! Её нельзя кроить!

— Ещё как можно, — спокойно ответила мать, склонившись над тканью. — Уже один рукав укоротила. Машинка шьёт отлично, материал добротный.

Татьяна бросилась к машинке, пытаясь вырвать куртку.

— Отдай! Я запрещаю её трогать!

— Не дёргайся! — прикрикнула Анна Васильевна. — Шов испортишь. Да и кричать нечего. Я тебе не дворник, а мать родная.

В комнату вбежала семилетняя Даша в пижаме с мишками.

— Бабуля, мама, что вы ссоритесь? — спросила она, испуганно глядя на них.

— Не ссоримся, родная, — смягчилась Анна Васильевна. — Бабушка тебе обновку готовит. Завтра в школу пойдёшь — все заглядываться будут.

— Но мама плачет, — заметила девочка.

Татьяна и правда вытирала слёзы рукавом домашней кофты.

— Мама просто устала, — солгала она. — Иди, Дашенька, спать. Утром рано вставать.

Девочка нехотя ушла. Когда дверь закрылась, Татьяна повернулась к матери:

— Мам, как ты не понимаешь? Я копила на неё полгода! Мечтала! А ты взяла и испортила!

— Испортила? — обиделась Анна Васильевна. — Я тебе в детстве такие вещи шила, что все завидовали! Помнишь платье на утренник? Месяц над ним корпела.

— Это было давно! — всплеснула руками Татьяна. — Сейчас другое время, другая мода!

— Мода придёт и уйдёт, а ребёнку каждый день тепло нужно.

Анна Васильевна продолжила работу. Куртка, с модными молниями и необычным кроем, лежала на столе, один рукав уже укороченный. Татьяна села на диван, закрыв лицо руками.

— Мам, почему не спросила меня? Я бы купила Даше другую. Детскую.

— На что купила бы? — фыркнула мать. — На те крохи, что остаются после твоих нарядов? То латте за триста берёшь, то крем за две тысячи. А внучка в куртке с прошлой зимы ходит, рукава выше запястий.

— У Даши есть куртка! Вполне нормальная!

— Нормальная? — Анна Васильевна сняла очки. — Она ей мала! Вчера из школы пришла — дрожит. Говорит, дети смеются, что в лохмотья одета.

Татьяна подняла голову:

— Даша мне такого не говорила.

— Мне сказала. Даже плакала. Стыдно перед классом.

— Почему мне ничего?

— Ты когда дома бываешь? — резко спросила мать. — Утром улетаешь, вечером приползаешь. В выходные по магазинам или с подругами. Когда ребёнком заниматься?

Слова попали в точку. Татьяна работала в рекламе, времени не хватало.

— Я стараюсь, — тихо ответила она. — Одна ращу, квартиру снимаю…

— Знаю, что стараешься, — вздохнула Анна Васильевна. — Но детство не вернёшь.

— Мам, я хочу хоть что-то для себя… Эта куртка была как знак. Что я чего-то стою.

Мать остановила машинку:

— Что важнее? Твой знак или чтобы ребёнок не мёрз?

Татьяна замолчала. Мать была права. Но почему жертвовать нужно её вещью?

— Можно было в магазин сходить, выбрать что-то…

— На что? — Анна Васильевна покачала головой. — Пенсия двенадцать тысяч. Половина — на квартплату. Где я возьму на куртку?

— Я бы дала.

— Просить у собственной дочери? В моём-то возрасте?

— Да при чём тут просить! Мы же семья!

— Вот именно. Поэтому куртка — внучке. Семью жалеть нечего.

Татьяна поняла — переубедить мать не получится.

— Ладно, — сдалась она. — Доделывай. Но в другой раз предупреди.

— Предупрежу, — кивнула мать. — А теперь иди спать.

Татьяна вышла, но на пороге обернулась:

— А если не подойдёт?

— Подойдёт. Я мерку снимала, пока спала.

Утром Даша проснулась радостная. Куртка висела на стуле, перешитая.

— Бабуля, это мне? — девочка бережно потрДаша прижала куртку к себе, улыбнулась сквозь сонные глазёнки и прошептала: «Спасибо… теперь мне всегда будет тепло».

Оцените статью
Куртка, ставшая причиной конфликта
Тень одиночества: путь домой