Ах, эти летние дожди
Анна работала в школе, преподавала русский язык и литературу. Она обожала читать, причём не только классику. В её квартире книги были повсюду: в шкафах, на полках, на столе. Ученики её обожали. Она не навязывала стандартные трактовки произведений, позволяла детям высказывать своё мнение и всегда поддерживала их.
После института она почти сразу вышла замуж. Муж был из «простых». Когда маму спрашивали, кем работает зять, она отвечала с лёгким вздохом: «Рабочий, что поделать…». И всем было ясно — парень без денег, без перспектив, не ровня образованной и интеллигентной Анне.
«Сама-то за кого замуж вышла?» — парировала та.
И это была чистая правда.
«Потому и говорю — ничего хорошего из этого не вышло. Любовь прошла, стали чужими, даже разговаривать не о чем. А он теперь женился на простой девушке и счастлив. Вот и выходи за ровню».
Мама гордилась своими дворянскими корнями. При каждом удобном случае напоминала, что её предки — из «бывших». За это её за глаза звали графиней.
Во время революции семья бежала из Петербурга в глухую провинцию, благодаря чему выжила. Вдали от столицы они пережили репрессии, войну… Лишь после войны перебрались поближе к Москве, но в сам город не вернулись — мало ли что.
Бабушка Анны прекрасно шила — этим и кормила семью. Научила дочь, но та так и не получила высшего образования. Однако гены давали о себе знать: держалась с гордо поднятой головой, осанка — как у балерины. Клиенты у неё были не из простых — платили не споря. Знали: сошьёт шедевр, не то что магазинный ширпотреб.
Когда Союз развалился, появились челноки, везущие вещи из Турции и Китая. Часть клиентов отшиваться перестала, но некоторые остались.
«Платье откуда — из Турции или Италии?» — спрашивали на приёме.
«От графини», — звучал ответ, и все понимали: наряд лучше любого импортного.
От мамы Анна унаследовала сдержанную красоту и гордую осанку, но шить не любила. Она предпочитала уединение с книгой. А когда встретила красивого парня с гитарой, поющего о любви и разлуке, тут же влюбилась. Какая разница, что он «не её круга» — времена-то какие?
Сначала всё было хорошо. Друзья часто звали мужа на посиделки с песнями. Анна оставалась дома — проверяла тетради, готовилась к урокам. Он возвращался поздно, часто выпившим. А в пьяном угаре упрекал её: «Ты не разделяешь моих интересов, детей не хочешь!»
Анна знала: это свекровь нашептывает. Та всё твердила о внуках, о том, что сын женился неудачно — на умнице, а от ума, как известно, одно горе. Вот и детей нет, потому что чужим отдаёт всю себя.
Детей Анна хотела, но не сейчас. У неё выпускной класс — кто их доведёт до ума, если она уйдёт в декрет? Да и потом предложили место завуча… А потом…
Однажды муж пришёл и заявил, что устал жить в библиотеке, среди книг. Что кроме духовной пищи нужны борщ и котлеты, а жена вечно занята. Что они с разных планет. Признался: у него есть другая, и та ждёт ребёнка.
Собрал вещи и ушёл к продавщице из гастронома. Анна плакала, украдкой вытирала слёзы на уроках. Но потом боль притупилась. Спасение нашла в учениках и книгах.
Как-то встретила бывшего мужа на улице. Располнел, живот отрос. Женщина рядом вела за руку пухлого малыша. Все трое выглядели сытыми и довольными.
Шли годы, а Анна оставалась одна. В школе — женский коллектив, в клубы она не ходила.
Однажды по дороге домой услышала в кустах жалобный писк. Раздвинула ветки — там сидел котёнок. Один глаз не открывался, шерсть в клее, ухо порвано. Видимо, злые дети издевались.
Она забрала его домой, вымыла, подстригла шерсть. Глаз открылся, шубка отросла. Котёнок превратился в роскошного кота. Анна разговаривала с ним, а он мурлыкал в ответ, словно говорил: «Не грусти, я с тобой».
Так и жили вдвоём. Иногда ночью Анна просыпалась с мыслью: «Ещё несколько лет — и я стану никому не нужной. Что ждёт впереди? Одиночество? Кот вместо ребёнка?»
Но время, если не лечит, то притупляет боль. Лето подходило к концу. Скоро начнутся уроки — некогда будет жалеть себя.
Как-то после школы её застал ливень. Лужи, грязь. Машины проносились мимо, обливая прохожих. Анна уже подходила к дому, когда внедорожник промчался в луже, обдав её с ног до головы.
Она застыла на месте, с ног стекала грязная вода. Хорошо, во дворе никого не было. У соседнего подъезда стоял тот самый внедорожник.
«Вот ты где!» — подумала Анна. Её переполняла обида. Кто этот наглец? Новый ухажёр соседки? Неважно. Она не оставит это просто так.
Достала из сумки нож (после случая с коллегой всегда носила его с собой) и… трижды ткнула в шины. Легче, чем думала. Ни капли угрызений совести.
«Платье испорчено, продукты, если промокли, выбрасывать. Пусть знает, как обливать людей!»
Дома оказалось, что продукты не пострадали. Она переоделась, замочила платье. Вдруг за окном — шум. Выглянула: эвакуатор забирает внедорожник. Люди обсуждали: «Месть, не иначе!»
Через день машина снова стояла во дворе. Анна спросила у соседки:
— Чья это? У нас в районе таких не водилось.
— Новый жилец. С дочкой. Или не с дочкой… На бандита не похож, но кто его разберёт?
Тут из подъезда вышел мужчина и направился к машине.
— Уроды! — выругался он. — Вы не видели, кто это сделал?
Анна невольно ляпнула:
— Опять колесо пробили?
И тут же смутилась. Впервые разглядела его вблизи — никакой не бандит. Умные глаза, открытое лицо.
— Машину ставите прямо у крыльца — вот и мстят, — осторожно сказала она.
Он пристально посмотрел на неё, и она опустила взгляд.
— А мне где парковаться? Полдвора — детская площадка, у всех свои места.
Он вызвал эвакуатор без злости. Анна вдруг пожалела о своём поступке.
В начале года в её класс пришла новая учениАнна вдруг поняла, что дождь, промочивший её когда-то до нитки, на самом деле привёл её к новому счастью.
