Секрет, который разорвал нашу семью…
Вечер в их уютной квартире в Казани выдался тихим, лишь запах жареной картошки витал на кухне. Анастасия мешала ужин, когда в дверях возник её муж Артём. Лицо его пылало от ярости. «Опять?!»— вырвалось у него сквозь зубы. «Что опять?»— не поняла Анастасия, откладывая ложку. «Твоя мать снова пишет мне! И знаешь, что? Очень «интересные» новости!»— язвительно бросил он. «О чём ты?»— она приподняла брови, но внутри уже сжалось от тревоги. «Хватит притворяться! Ты знаешь! Когда ты собиралась мне сказать?!»— Артём смотрел на неё так, что у Анастасии похолодело в груди. «Я не притворяюсь! Объясни!»— голос её дрогнул.
«Твоя мать лезет в каждый наш шаг! Неужели я не могу отдохнуть с семьёй без её вмешательства?!»— он почти кричал. Анастасия замерла, будто пол ушёл из-под ног. «Можешь,— холодно ответила она.— Без неё. И без нас». «Это что за намёки?!»— Артём шагнул вперёд. «А твоя ненависть к маме— это что?! Она для нас горы свернула!»— её голос сорвался.
Они прожили десять лет вместе. Их семья— двое сыновей, девяти и шести лет, и восьмилетняя дочь Софья— казалась нерушимой. Но тень конфликтов с тёщей, Людмилой Сергеевной, тяготела над ними. Она жила в соседнем районе и была для Анастасии не просто матерью, а спасением. Когда родились старшие дети, Людмила бросила всё— помогала с младенцами, готовила, убирала. Благодаря ей Анастасия быстро вернулась на работу. При покупке квартиры тёща дала деньги на первый взнос, не прося ничего. Летом дети гостили у неё на даче, а она баловала их пирогами и игрушками. Но Артём видел в этом не помощь, а контроль.
«Она горы свернула?!— взорвался он.— А я? Ты забыла, как я пахал сутками, чтобы закрыть ипотеку?! А твоя мать всегда лезет в наши дела!»— «Какие дела?!— вспыхнула Анастасия.— Она нас вытаскивала, когда мы тонули! Без неё я бы с тремя детьми с ума сошла!»— «Я же говорил, что троих не потянем!— напомнил Артём.— Квартиры не было, денег не хватало! Но ты настояла!»— «Что, Софья тебе не нужна?! Ей восемь, а ты до сих пор жалеешь, что она есть?!»— Анастасия задыхалась от горечи.
«Я не об этом!— огрызнулся он.— Я о том, что твоя мать везде! Ты к ней бегаешь, она к нам лезет, будто мы без неё пропадём! Это наша семья, Настя! А она— как четвёртый ребёнок, которого я обязан терпеть!»— «Это моя мать!— вскрикнула она, чувствуя, как слёзы жгут глаза.— Она нас любит, обожает детей! А ты ставишь ей это в вину?!»— «Вот в чём беда!— рявкнул Артём.— Она не часть нашей семьи, а ты этого не видишь!»
Спор зашёл в тупик. Анастасия попыталась перевести тему: «Ладно, скажи, что плохого, если мама поедет с нами? Она присмотрит за детьми, а мы сможем побыть вдвоём». Артём усмехнулся: «Вдвоём? С твоей матерью на хвосте? Нет уж, езжайте без меня. Вам с ней и так хорошо». «Ты серьёзно?— она растерялась.— Не хочешь гулять со мной по набережной, смотреть на закат?»— «Не хочу,— отрезал он.— Езжайте. А я подаю на развод».
Слово «развод» прозвучало, как удар. «Ты шутишь?»— прошептала она. «Я устал,— холодно ответил Артём.— Твоя мать для тебя важнее. Езжай с ней раз ты её так любишь». «Ты не посмеешь!»— крикнула она. «Увидишь»,— бросил он и хлопнул дверью. Анастасия стояла, будто вкопанная, а в воздухе витал горький запах пригоревшей картошки.
Она надеялась, что это просто злость, что он остынет. Уезжая на море, взяла младших, оставив старшего сына с отцом— мальчик сам отказался ехать. Две недели она верила, что всё наладится. Но, вернувшись, не нашла ни Артёма, ни сына. На столе лежала записка: «Подал на развод. Жди повестку». Сердце сжалось от ужаса. Она схватила телефон и набрала его номер. «Где мой сын?!»— выкрикнула она, хотя хотела спросить, как он мог так поступить. «На рыбалке, у моей матери,— спокойно ответил Артём.— Мы с ней так «любим» друг друга». В его голосе звенела язвительность.
Анастасия опустилась на стул, глядя на пустую кухню. Вспоминала, как Людмила всегда была рядом, как помогала им, как радовалась внукам. И теперь её любовь к матери стала причиной, по которой семья развалилась. Артём ушёл, забрав сына, а она осталась с двумя детьми и разбитым сердцем, не зная, как жить дальше. То самое сообщение тёщи, которое он так и не показал, стало лишь искрой, из-за которой сгорел их брак…
