Когда собираешься съезжать, Светочка?
Мама стояла в дверях кухни, опершись о косяк. В руках кружка с чаем, а в голосе равнодушие, смешанное с чем-то почти презрительным.
В смысле съезжать? Света медленно оторвалась от ноутбука, греющего ей колени. Мам, я тут живу. Я работаю.
Работаешь? переспросила мама, и на ее лице мелькнула кривая ухмылка. Ну да. Это ты в интернете сидишь. Стишки пишешь? Или статьи? Кто это вообще читает?
Света резко захлопнула крышку ноутбука. Сердце сжалось. Она не в первый раз слышала, что ее работа «не настоящая», но каждый раз это было как плевок.
А ведь она старалась. Фриланс это не просто, это бесконечные правки, дедлайны, тексты под утро, клиенты, которые хотят все «вчера» и не платят вовремя
У меня постоянные заказы, выдохнула она. И деньги тоже есть. Я плачу за квартиру, я
Никто ничего от тебя не требует, отмахнулась мама. Просто ситуация такая, Свет.
Ты же взрослая, все понимаешь. Дима с Наташей и детьми хотят переехать. У них двое. Дети, Свет. Им тесно в их однушке, ты же знаешь.
А я что? Я не семья? вдруг сорвалось у нее. Голос задрожал.
Ты одна, Свет. Ты сама по себе. А у них дети, семья. Ты у нас умница, самостоятельная. Найдешь, где жить. Может, наконец нормальную работу найдешь.
Люди с девяти до шести работают, между прочим, а не за ноутбуком по ночам сидят.
Света молчала. В горле встал ком. Объяснять было бесполезно. Мама никогда не понимала, чем она занимается.
Ни разу не спросила: «А что ты пишешь? Где можно почитать?»
Только упреки, снисходительные взгляды, фразы вроде: «Лучше бы кассиром устроилась».
Одна. Это слово звенело в ушах. Как приговор. Как повод вычеркнуть ее из квартиры, из жизни, из семьи.
Когда отец вернулся с работы, разговор продолжился. Теперь в комнате были он, мама и она как на каком-то домашнем суде.
Дима с женой многого добились, начал отец, садясь в кресло. Оба работают, двое детей.
А ты Да, ты молодец, что не сидишь сложа руки. Но пора уже серьезнее к жизни относиться.
Пап, я тут живу. Я не лентяйка! Я зарабатываю, пусть и дома, пусть и в пижаме! Но я плачу за еду, за коммуналку, я не сижу у вас на шее!
Ты не поняла, перебил он. Это не про деньги. Это про необходимость.
У Димы двое детей, ты слышишь? Младшему всего полтора года. Им нужна эта квартира. Им тяжело.
А мне легко?! вырвалось у нее. У меня, по-вашему, нет трудностей?!
Мне 28, у меня нет поддержки, ни мужа, ни детей. Только работа, которую вы сами же не признаете!
Они переглянулись. Будто она их утомила. Будто все, что она говорит, каприз, а не боль.
Ты же крепкая девочка, мама покачала головой. Ты справишься. А вот Дима с Наташей Им и подумать некогда
«А мне есть когда?» мысленно бросила она, но вслух не сказала. Потому что сил не осталось.
И куда вы предлагаете мне деться? хрипло спросила она. Я не прошу у вас ничего. Ни денег, ни помощи. Только угол. Только понимания.
Ну снимешь комнату, неуверенно промолвила мама. Сейчас все так живут. Молодежь вся на съемных. А ты же не работаешь официально. Значит без привязки.
Да вы себя слышите вообще?!
Света не помнила, как закончился тот вечер. Помнила только, как долго сидела на подоконнике, глядя в темный двор.
Дождь шел, как назло, и капли по стеклу текли, как слезы, только без рыданий.
Утром она проснулась от шума в коридоре. Чемоданы. Голоса. Суета.
Свет, мы тут Димины вещи пока в кладовку поставим, сказала мама, даже не взглянув на нее. У них переезд, ты понимаешь.
Понимала. Поняла все с самого начала. Только жить с этим было противно.
Света, ну ты же видишь, у нас все решено. Мама говорила это так, будто просила передать соль за ужином. Легко. Обыденно. Без душевного трепета.
То есть вы не спрашиваете, не предлагаете Ставите перед фактом, да?
А что тут спрашивать, Света? Ты взрослая. Надо уже самой как-то. Не в детском же саду.
К тому же, это временно. Найдешь съем потом, может, что-то изменится.
Временно? Ага. На пару десятилетий. Пока у Димочки внуки не пойдут.
Вот опять ты со своей иронией. Мама закатила глаза. Ты всегда все воспринимаешь в штыки.
Мы же с заботой. Мы же не враги тебе. Но надо понимать: семья это не только ты.
Конечно, не только я, горько усмехнулась Света. Все для Димы. Все ради Димы. А я лишняя. Призрак на диване. С глаз долой, да?
Ты гнешь палку. Отец снова появился в дверях. Дима сын, как-никак. А ты ты сильная. Ты нас поймешь.
«Я не хочу быть сильной. Я просто хочу быть нужной»
На следующий день Света пошла смотреть комнату, которую можно было снять.
Всего двадцать минут от дома и мир менялся: серый подъезд с ржавыми дверями, бабушка-соседка, ворчавшая, что «молодежь ночами гудит».
Комната напоминала музей хлама: обои с облезлыми розами, ковер на стене, табуретка без ножки.
Хозяйка женщина с прокуренным голосом и взглядом, будто к ней пришли просить в долг.
Где работаешь? подозрительно спросила она.
Фрилансер. Пишу статьи. В интернете.
В интернете? Это как?
На компьютере. У меня постоянные клиенты, работаю на биржах.
А Значит, дома сидишь. Ну, смотри Только чтобы гостей не было. И стиралку включай раз в неделю. Электричество нынче дорогое.
Поняла, кивнула Света, чувствуя, как все внутри проваливается.
Вот и новое «гнездышко».
А вечером мама скинула ей фото: «Смотри, мы уже детскую к
