В день, когда мне исполнилось восемнадцать, мама выгнала меня из дома. Спустя годы судьба вернула меня туда, и в печи я нашёл тайник, где скрывался её ледяной секрет.

Привет, слушай, у меня есть одна история, которую хочу тебе рассказать, как будто мы сидим на кухне и пьем чай.

В свой восемнадцатый день рождения мама выгнала меня из дома. Спустя годы судьба снова привела меня к тому же дому, и в печке я нашёл тайник, где хранилась её холодная тайна.

Олеся всегда чувствовала себя чужой в собственном доме. Мать явно отдаёт предпочтение старшим сестрам Вике и Юле, даря им больше ласки и тепла. Это тяжело ранило Олесю, но она держала обиду внутри, постоянно пыталась угодить маме, надеясь хоть чутьчуть приблизиться к её любви.

Не мечтай жить со мной! Квартира достанется сестрам. Ты с самого детства как волчонок держись, где захочешь! бросила мама, когда я отметила восемнадцать.

Я пыталась возразить, объяснить, что это несправедливо. Вика старше меня только на три года, Юля на пять, обе уже закончили университет, за счёт мамы, и им не пришлось спешить в самостоятельную жизнь. А я всегда была «не в своей тарелке». Несмотря на все попытки вести себя «хорошо», в семье меня любили лишь поверхностно, если это вообще можно назвать любовью. Единственным, кто относился ко мне подоброму, был дед Пётр. Он взял к себе беременную дочь, когда её муж бросил их, и стал для меня опорой.

Может, мама боится, что я стану как они? размышляла я, пытаясь понять её холодность. Я пыталась несколько раз откровенно поговорить с мамой, но каждый раз всё заканчивалось скандалом.

Дед был настоящей поддержкой. Лучшие детские воспоминания связаны с деревней, где мы проводили лето. Я любила помогать в огороде, доить коров, печь пироги всё, чтобы задержаться подальше от дома, где каждый день меня встречали упрёки и презрение.

Дедушка, почему меня никто не любит? Что со мной не так? часто спрашивала я, сдерживая слёзы.

Я тебя безумно люблю, отвечал он, не упоминая ни маму, ни сестер.

Маленькая Олеся хотела верить, что её любят, но в десять лет дед умер, и с тех пор в семье стало ещё хуже. Сестры смеялись надо мной, мама всегда принимала их сторону.

С тех пор я получала лишь старую одежду от Вики и Юли. Они издевались:

О, какой модный топ! Пыль со стола или для Олеся что понадобится!

А когда мама покупала сладости, сестры съедали всё, а мне оставляли только обёртки:

Вот, дурачка, собирай обёртки!

Мама слышала всё, но никогда их не ругала. Так я выросла «волчонком», которого все считали лишним и бесценным. Чем больше я старалась быть хорошей, тем сильнее меня отталкивали.

Когда меня выгнали в восемнадцать, я нашла работу санитаркой в больнице. Труд и выносливость стали моим привычным режимом, и хотя зарплата была скромной пару тысяч рублей, меня там никто не презирал. Если тебе не враждебно даже в добром деле, это уже прогресс.

Больница предложила мне стипендию и обучение на хирурга. В маленьком городе такие специалисты нужны как воздух, а я уже показывала талант в работе медсестры.

К двадцати семи годам у меня не осталось близких родственников. Работа стала всей моей жизнью, а одиночество постоянным спутником. Я жила в общежитии, как и прежде, и редкие визиты к маме и сестрам заканчивались разочарованием: они собирались покурить, а я сидела на крыльце и плакала.

Однажды ко мне подошёл коллегасанитар Гриша:

Почему плачешь, красавица?

Что за «красавица» Не шути, тихо ответила я.

Я считала себя незаметной, но почти тридцатилетняя я уже была светловолосой блондинкой с большими голубыми глазами и аккуратным носиком. Плечи расправились, волосы в строгом пучке чутьчуть хотели вырваться наружу.

Ты действительно красивая! Цени себя, не опускай голову. К тому же ты обещающий хирург, жизнь твоя в порядке, поддержал меня Гриша.

Мы работали вместе почти два года, иногда он дарил шоколад, но это был наш первый понастоящему откровенный разговор. Я вылила всё, что держала внутри.

Может, позвонишь Дмитрию Алексеевичу? Тому, кого ты спасла недавно. Он хорошие связи имеет, посоветовал он.

Спасибо, Гриша, попробую, ответила я.

А если не получится, мы можем жениться. У меня квартира, не обидю, пошутил он, но в голосе слышалась серьёзность. Я вдруг ощутила, что меня видят не как бедную сиротку, а как женщину, заслуживающую любви.

Хорошо, подумаю об этом, улыбнулась я, впервые за долгое время чувствуя себя красивой и желанной.

В тот же вечер я набрала Дмитрия Алексеевича:

Это Олеся, хирург. Вы дали мне номер, сказали, если будут проблемы, могу позвонить запнулась я.

Олеся! Привет! Как здорово, что ты позвонила! Давай встретимся, чай попьем, поболтаем, старики любят пообщаться, тепло ответил он.

На следующий день у меня был выходной, и я сразу же пошла к нему. Я откровенно рассказала о своей ситуации и спросила, знает ли он когонибудь, кому нужен живой помощник.

Понимаешь, Олеся, я привык к тяжёлой работе, но сейчас уже не могу начал он.

Не переживай, Анечка! Я могу устроить тебя в частную клинику, а ты будешь жить со мной. Без тебя я сейчас бы не был здесь, сказал он.

Конечно, Дмитрий Алексеевич, согласна! А ваши родственники не возразят? спросила я.

Родственники приходят только когда меня нет, им важна лишь квартира, ответил он печально.

Так мы стали жить вместе. Два года прошли, и между мной и Гришей завязался роман, часто заканчивавшийся чашкой чая. Но Дмитрий Алексеевич не любил Гришу и постоянно подгонял меня:

Гриша хороший парень, но слабый и слишком впечатлительный. Не привязывайся к нему.

Дмитрий Алексеевич уже поздно, мы решили пожениться. Кстати, он шутя предлагал мне руку два года назад. И я беременна! радостно объявила я, почти сияя от счастья. Ты всё равно важен для меня! Буду навещать каждый день, ты как семья.

Олеся