Разъедающая ревность: верна ли мне моя жена? Или я теряю её
Меня зовут Игорь Соколов, и я говорю не просто так, а с болью, которая знакома, наверное, каждому, кто прошёл через ад сомнений. Я не жду сочувствия, не ищу виноватых мне просто невыносимо больше молчать. Потому что я задыхаюсь.
Мою жену зовут Ольга. Мы вместе уже семнадцать лет, из них пятнадцать в браке. У нас двое детей Артём и Алина. Мы построили дом в Ленинградской области, работаем, воспитываем детей, иногда выбираемся в Сочи вроде бы всё, как у людей. Со стороны идеальная семья. Но я больше не могу спать. Потому что меня грызёт ревность.
Я люблю Ольгу так же сильно, как в день нашей свадьбы. Даже сильнее. Потому что за эти годы я увидел её настоящей уставшей после ночи у кровати больного ребёнка, злой из-за сломанной стиральной машины, смеющейся сквозь слёзы над глупым анекдотом. И для меня она по-прежнему самая красивая. Иногда, когда она собирается на работу, я украдкой наблюдаю, как она поправляет волосы, как выбирает ту самую брошь. Мне до мурашек приятно осознавать, что она моя. Я всё так же готовлю ей кофе по утрам и пишу смски: «Ты у меня самая лучшая».
Но именно из-за этой любви я сгораю. Потому что боюсь. Боюсь, что однажды она уйдёт и не вернётся. Боюсь, что её смех больше не будет принадлежать мне.
Мои страхи не плод воображения. Они подпитываются разговорами в курилке на работе. Мужики хвастаются, как «залетали» в командировки с «телочками», как жёны «ни в чём не докапываются». А один, хлопнув меня по плечу, бухнул: «Да ладно, Соколов, не верь в сказки! Твоя-то наверняка тоже не святая»
После этого я стал замечать всё. Раньше Ольга могла целый день ходить в растянутом свитере, а теперь даже за хлебом выходит с лёгким макияжем. Раньше возвращалась с работы к семи, а теперь «задерживается из-за отчётов». Раньше рассказывала мне всё, а теперь отмахивается: «Да всё как обычно». Она всегда любила аккуратность, но в шкафу появились платья, в которых не пойдёшь в офис. Новые духи. Лёгкий румянец, когда она смотрит в телефон. Или мне кажется?
Я ловлю себя на мысли, что хочу проверить её переписки. Установить слежку на машину. Позвонить в бухгалтерию и спросить, правда ли у них аврал. Или неожиданно заглянуть к ней на работу якобы «проходил мимо». Посмотреть, с кем она обедает. Не слишком ли часто рядом один и тот же мужчина? Не смеётся ли она с ним так же, как когда-то смеялась со мной? Но а если она заметит? А если я ошибаюсь? Как я потом посмотрю ей в глаза?
Но эти мысли разъедают меня. Каждый вечер я сижу и слушаю, как скрипит лифт в подъезде. Каждая задержка как нож в грудь. Я не могу спросить её прямо боюсь, что если услышу правду, сойду с ума. А если она скажет «нет» поверю ли?
Я не узнаю себя. Раньше я был уверенным в себе мужчиной. Никогда не лез в её дела, не устраивал истерик. А теперь разрываюсь между любовью и безумием. Я не хочу разрушить всё своими подозрениями. Но и жить, делая вид, что ничего не происходит, больше не могу.
Я знаю: ревность это яд. Но что делать, если он уже в крови? Я не хочу её терять. Хочу стареть вместе, радоваться внукам, встречать рассветы на даче. Хочу верить. Но не знаю, как.
Если ты это читаешь человек, который тоже когда-то стоял на краю, скажи: что делать? Говорить с ней, рискуя разрушить всё? Или молчать, надеясь, что это лишь мои демоны?
Я тону. И не вижу берега.