Моя мать тяжело больна, и я не испытываю к ней ни капли жалости. Она этого заслужила.
В нашем доме жила старушка по имени Вера Степановна. Добрая душа, всегда первая протягивала руку помощи, будь то совет или дело. Когда мать слегла, Вера Степановна без лишних слов приходила к нам — то суп сварить, то уколы поставить. Благодаря её заботам мама начала вставать на ноги.
Но потом заболела сама Вера Степановна. Врачи разводили руками — состояние тяжёлое, срочно в больницу. А я-то думала, что у неё никого нет. Оказалось, есть и сын — важный чиновник в мэрии, и дочь — владелица сети магазинов, и внуки, учащиеся в престижных школах. Живут богато, в центре Москвы. Только вот за все годы никто из них не зашёл даже на чай.
Когда Веру Степановну увезли в больницу, её дочь, Лариса, примчалась собрать вещи. Я встретила её на лестничной площадке, предложила помочь — знаю ведь, как сложно ухаживать за больными. Но её ответ повис в воздухе, словно ледяной нож:
— Это не мои проблемы. Привезла то, что сказали врачи, и хватит. Пусть радуется, что я вообще приехала.
Я остолбенела. Как можно так говорить о родной матери? Привезти пару халатов и смыться, будто выполнила долг перед государством.
Каждый вечер после работы я шла в больницу — то пирожков принести, то просто посидеть, поговорить. А ночами ворочалась, вспоминая Ларисины слова.
Мать, услышав историю, только вздохнула:
— Ты не знаешь, что между ними было. Может, неспроста дети отвернулись.
— Но это же мать…
— Если б все были как ты, может, и жили бы иначе.
Да, чужие семьи — тёмный лес. Кто знает, какие там обиды кроются за закрытыми дверями. Но как-то слишком страшно — родить человека, вырастить, а в конце услышать: «Это не мои проблемы».
