Мы с Дмитрием вместе уже семь лет. За это время у нас так и не получилось завести своих детей — что-то не сложилось. Были и попытки, и слёзы, и обследования у врачей, но пока — никак. Зато у Дмитрия есть сыновья от первого брака. Два парнишки. Старшему, Владу, уже пятнадцать, младшему, Мише, десять.
С первых дней нашего союза над нами висел неозвученный вопрос — он отец, а я… кто? Мачеха? Названная мать? Просто женчина, которая живёт с их отцом?
На третьем месяце отношений мы с Дмитрием впервые серьёзно поссорились. Тогда он бросил мне:
— Мне кажется, ты даже не пытаешься полюбить моих детей.
Я ответила резко:
— А с чего я должна их любить? Я их не рожала. Не качала ночами. Не слышала их первых слов. У меня нет к ним этой слепой материнской нежности. Это не жестокость — это правда.
Меня, конечно, осудят. Назовут чёрствой, бессердечной. Но я не бью их, не ору, не выставляю за дверь. Я забочусь: кормлю, учу уроки, стираю их вещи. Да, я к ним привыкла. Особенно к Мише — он ко мне тянется, совета просит, сам обниматься приходит. Он знает, что я не его мать, но не боится подойти.
А любовь… Она ведь не только из родства растёт. Но именно роды, первые бессонные ночи, первый крик — это фундамент. Это связь. У меня её нет. И не будет. Я могу быть другом. Опорой. Но не матерью. И не стану притворяться.
Когда кто-то вещает, что «чужих детей не бывает», мне хочется спросить:
— А вы сами растили ребёнка, у которого есть другая мать? Который зовёт «мамой» не вас? А вы всё равно должны давать всё, ничего не требуя взамен?
Это тяжело. Порой до слёз. Бывает, лежу ночью и думаю: вдруг завтра Миша скажет, что ненавидит меня? Что я не имею права стоять рядом? И сердце сжимается. Потому что я не железная. Я хочу быть нужной. Пусть не матерью — но близким человеком.
Мы с мужем всё обсудили в самом начале. Без иллюзий. Я тогда чётко сказала:
— Как мать я их не полюблю. Но приму как людей. И сделаю всё, чтобы им было хорошо.
С тех пор между нами нет конфликтов. Он не ждёт от меня «материнства», я не стараюсь изобразить «идеальную маму». Зато у нас в доме — честность. И в этой честности родилось что-то настоящее.
А знаете, что самое трогательное? Недавно Миша в школе нарисовал рисунок: дом, папа, он сам… и я. Подпись гласила:
«Это моя семья. А это Надя. Она не моя мама, но она добрая. Я её люблю».
Я расплакалась. Не потому что он не назвал меня «мамой». А потому что назвал — «добрая». Это важнее любых титулов. Это доверие.
Иногда думаю: вот родись у нас с Дмитрием общий ребёнок — может, я поняла бы эту «кровную» любовь. Но пока её нет — я просто живу, расту рядом с этими мальчишками. Пусть я не мать — я здесь. И иногда это важнее высоких слов.
